ПОДВОДНАЯ ЛОДКА К-129
Советская дизельная ракетная подводная лодка с тремя баллистическими ракетами затонула в Тихом океане. Погибли 98 человек.
24 февраля 1968 года из пункта базирования на Камчатке под названием Могила вышла на боевое патрулирование подводная лодка К-129 с бортовым номером 574, дизельная, с тремя баллистическими ракетами подводного старта, с ядерными головными частями большой мощности, а также с двумя ядерными торпедами. Командовал судном капитан 1-го ранга Владимир Кобзарь, опытный, грамотный, волевой подводник. Все офицеры также имели опыт подводного плавания и были специалистами высокого класса. В течение двенадцати дней экипаж выполнял поставленные задачи по скрытному патрулированию (возвращение лодки в пункт базирования намечалось на 5 мая 1968 года), а 8 марта не вышел на связь.
В тот день К-129 должна была дать контрольное радиодонесение - короткий сигнал. Адмирал в отставке В. Дыгало, командовавший в то время соединением, в состав которого входила подлодка, вспоминает:
«В соответствии с боевым распоряжением В. Кобзарь регулярно направлял в штаб донесения о ходе плавания. Но 8 марта мы все были встревожены - лодка не ответила на контрольную радиограмму, переданную штабом Тихоокеанского флота для проверки связи. Правда, это не давало основания предположить трагический исход плавания - мало ли какие причины помешали командиру выйти на связь. Но донесение так и не поступило. Это было серьезным основанием для тревоги».
В это время, в разгар боевых действий во Вьетнаме, американские ВМС тщательно прослеживали курс любого советского военного корабля в стратегически важной части Тихого океана. Подводный ракетоносец не мог бесследно раствориться в океане. Но точное место гибели корабля и 98 членов экипажа советскому командованию тогда не было известно.
По данным разведки, примерно в эти же дни в японский порт Йокосука прибыла американская подводная лодка «Суордфиш» («Меч-рыба»), имевшая повреждения. Американцами во время захода этой лодки в порт принимались необычные меры безопасности: к ремонту привлекался только американский персонал. Возникала мысль о столкновении под водой.
Срочно начала готовиться поисково-спасательная операция. В океан были направлены самолеты, боевые корабли, вспомогательные суда. Глубина в районе поиска - 5000-6000 метров. Удаление от Камчатки - около 1230 миль.
Первым в точку предполагаемого местонахождения лодки направился морской буксир СБ-43. На его борту находился заместитель командира соединения, в состав которого входила К-129, - капитан 1-го ранга (ныне контр-адмирал в отставке) Валентин Бец.
«Не успели мы приблизиться к району, - вспоминает Бец, - где, по нашим расчетам, исчезла К-129, как над нами начали кружить американские патрульные самолеты „Орион“. Они буквально висели над мачтами, и это вызывало определенное подозрение: с чего бы такое пристальное внимание к нашему скромному суденышку? Когда же через несколько дней в район подошли еще 11 наших кораблей, интенсивность их полетов стала еще большей… Между тем погода была не из лучших. Волнение моря было в пределах 8-9 баллов, к тому же постоянно висел туман. Мы прочесывали район на малых скоростях: 2-3 узла - максимум. Вдруг за кормой на экране локатора появилась неизвестная цель. Мы делаем повороты - цель продолжает следовать за нами. Появилось предположение, что это - иностранная ПЛ. Тогда я, подозвав гидрографическое судно „Невельской“ на голосовую связь, в мегафон проинструктировал его командира о порядке действий и мерах безопасности, после чего по радио открытым текстом передал: „Обнаружил за кормой в 4 кабельтовых неизвестную малую цель. Выйти на визуальный контакт с ней“. Гису повернул к цели, кратковременно увеличил ход, а затем круто отвернул. Грубо говоря, попугал. Но цель сразу же пропала и больше не появлялась. Все это и тогда, и сейчас заставляет предполагать, что американцы знали и о цели наших действий, и о катастрофе К-129, и более того - знали точное место ее гибели. Они наблюдали за нами, дабы уяснить наши дальнейшие намерения».
Однако двухмесячный поиск в районе, где могла затонуть подлодка, закончился неудачей. Анализ обнаруженного масляного пятна показал - оно соляровое, дизельное. Стало быть, лодка погибла.
Погибших моряков в советском Военно-морском флоте (всего 97 человек) официально «признали погибшими», вдовам подводников и их детям дали пенсии. Возможной причиной гибели корабля назывался «провал подводной лодки за предельную глубину вследствие поступления воды при движении под РДП (устройство для работы дизеля под водой) через поплавковый клапан». Считалось, что это устройство придает лодке скрытность. Оно уменьшало грохот дизеля и выход выхлопных газов из-под воды. Кстати, после гибели лодки главнокомандующий ВМФ СССР адмирал Советского Союза С. Горшков запретил подводникам использовать РДП.
Американцам удалось точно выяснить координаты лежащих на грунте останков лодки. Вполне возможно, что американская субмарина «Суордфиш» все-таки столкнулась с К-129 и после аварийного всплытия точно зафиксировала координаты. Видимо, на «Суордфише» знали и то, что дизельной подводной лодке К-129 не суждено больше всплыть на поверхность.
Пока советские корабли систематически патрулировали предполагаемый квадрат гибели К-129, а правительство СССР не проявляло видимого желания заявить о судьбе подводного корабля официально, в ЦРУ решили его поднять.
На борту субмарины находились баллистические ракеты и торпеды с ядерными боеголовками, шифры ВМФ СССР, другая специальная, а потому секретная техника. Подъем К-129 облегчил бы работу многим американским специалистам, занятых в оборонных отраслях, сэкономил бы федеральному правительству и налогоплательщикам большие средства.
Подлодка затонула на глубине 5000 метров, и никогда еще в мире подобной судоподъемной операции не проводилось. Нужны были неординарные инженерные решения, и не случайно директор ЦРУ вначале чуть не «выбросил из окна» своего заместителя, выступившего с подобным предложением. Кроме того, помимо технической сложности, операция грозила и политическим скандалом, так как грубо нарушала международный морской обычай, согласно которому военный корабль, затонувший с членами экипажа в нейтральных водах, считается братским воинским захоронением, и без соответствующего разрешения его трогать нельзя…
Осуществить подъем лодки взялась компания, которую возглавлял крупный бизнесмен Говард Хьюз. Это был поистине фантастический проект «Дженифер», стоимость которого оценивали в 500 млн. долларов. В 1970 году представители его компании «Хьюз Тул», преобразованной позже в «Самма корпорейшн», начали переговоры о создании уникальных технологий глубоководных работ с «Глобал Марин Дивелопмент Инк» и «Локхид».
Под руководством Хьюза дело пошло достаточно быстро. Спустя два года на верфи в Пенсильвании было спущено на воду для достройки на плаву судно «Гломар Эксплорер» для глубоководного подъема затонувших кораблей, замаскированное под шельфовый нефтеразведчик. По завершении строительства судно перешло в Реджвуд-Сити (Калифорния), где к нему была добавлена баржа-понтон для транспортировки подъемных монтажных конструкций с огромными 50-метровыми клешнями. С их помощью затонувшую советскую подводную лодку предстояло оторвать от океанского дна и поднять на поверхность.
Все работы были строго секретными. Тысячи людей работали над проектом, не зная, чем они занимаются.
В ЦРУ отчетливо понимали, что замаскировать и скрытно провести операцию по подъему лодки довольно трудно, тем более что о ее подготовке стало известно в посольстве СССР в Вашингтоне. Там в октябре 1970 года получили анонимное письмо, автор которого сообщал о планировавшейся акции. Об этом доложили в Москву, но командование ВМФ заверило руководство страны, что после гибели К-129 шифры и документы кодирования на флоте заменены, что поднять лодку с 5-километровой глубины практически невозможно, но на всякий случай в район ее гибели время от времени стали направлять разведывательные корабли.
И все-таки волей случая тайный проект стал достоянием общественности.
В ночь на 5 июня 1974 года лос-анджелесские грабители пробрались в помещение офиса Г. Хьюза на Ромейн-стрит. Там с помощью газовой горелки они вскрыли сейф, где к своему разочарованию значительных сумм не обнаружили, а нашли кое-какие документы, которые прихватили с собой. Ознакомившись с бумагами, они узнали, что по заданию и на деньги ЦРУ Хьюз построил специальное судно «Гломар Эксплорер» для подъема русской подводной лодки, затонувшей на большой глубине. Грабители решили шантажировать ЦРУ, потребовав полмиллиона долларов за возврат совершенно секретных документов. Разведчики торговались, тянули время, надеясь, что ФБР найдет и обезвредит гангстеров.
В это время судно «Гломар Эксплорер» уже находилось в районе гибели К-129 и готовилось к уникальному подъему. Когда же операция была завершена и опасность от разглашения сведений, по мнению разведки, стала не такой уж важной, грабителям поставили новые условия, которые их явно не устраивали. Тогда те сторговались с журналистами, и 8 февраля 1975 года газета «Лос-Анджелес таймс» поместила сенсационную статью о сделке ЦРУ с Хьюзом…
Напрасно директор ЦРУ Уильям Колби призывал журналистов в интересах национальной безопасности забыть об этом деле и не дразнить Москву. С газетных и журнальных страниц сыпались все новые и новые подробности. Однако Москва ограничилась одним официальным запросом и удовлетворилась уклончивым ответом…
Американцы предприняли меры маскировки. В районе работ постоянно находилось однотипное с «Гломар Эксплорер» исследовательское судно «Гломар Челленджер». Когда в июле 1974 года в предполагаемом квадрате появился «Гломар Эксплорер», советская военно-морская разведка не придала этому должного значения.
Тем временем «Эксплорер» и доставленная туда же баржа-понтон HMB-1, предназначенная для транспортировки монтажных конструкций и гигантских захватов, приступили к исключительной по технической сложности работе. HMB-1 притопили и завели под корпус «Эксплорера» Потом в океанские воды стали уходить девятиметровые трубы, которые автоматически свинчивались на глубине. Контроль осуществлялся подводными телекамерами. Всего было 600 труб, каждая весом в двухэтажный автобус.
Когда до лодки оставались считанные десятки метров, за рычаги управления захватом сел главный конструктор подводной платформы - слишком велико было искушение стать не только теоретиком, но и исполнителем кульминационной части операции. Управляемый неопытной рукой захват ударился о грунт (оператор неверно рассчитал расстояние до лодки, так как не учел эффекта преломления света в воде). От удара одна из клешней треснула. Тем не менее удалось захватить корпус К-129. Начался подъем.
До поверхности океана оставалось совсем немного, когда поврежденная клешня рассыпалась. Теперь лодку удерживала за носовую часть лишь одна пара клешней. И здесь случилось непредвиденное. Сыграли свою роль скрытые разрушения корпуса лодки. На глазах у американцев субмарина раскололась, и примерно три четверти ее корпуса вместе с телами большинства погибших и баллистическими ракетами стали погружаться в черную океанскую пучину. И вдруг из этой части выскользнула ракета с ядерным зарядом и медленно пошла ко дну. Все замерли в ужасе, представив себе последствия взрыва. Но взрыва, к счастью, не произошло.
Носовая часть оказалась в «лунном бассейне» - огромном раскрывающемся с днища отсеке «Гломар Эксплорер». И тут как раз появились русские разведывательные суда и начали фотосъемку. Американское судно снялось с якоря и двинулось к берегам США. А после откачки воды из огромного внутреннего ангара специалисты устремились к «добыче».
Первое, что поразило американцев, - низкое качество стали, из которой был изготовлен корпус лодки. По утверждению инженеров ВМС США, даже ее толщина не была во всех местах одинаковой. Забраться внутрь лодки оказалось практически невозможно: там все было исковеркано и сдавлено взрывом и циклопическим давлением воды. Матрацы матросских коек были спрессованы до 40 сантиметров в длину.
Американцам удалось извлечь ядерные торпеды.
Так описывают ход событий американские источники. Но они, по-видимому, специально оставляют без внимания ряд вопросов, имеющих принципиальное значение.
К-129 находилась на дне на ровном киле и без видимых повреждений. Почему? Вероятно, лодка, получив сначала какие-то внешние повреждения, заполнялась водой отсек за отсеком, и тонула относительно медленно, и давление внутри субмарины постоянно сравнивалось с внешним. Российские эксперты склонны считать, что именно так и случилось, а при подъеме она переломилась именно в месте пробоины.
Клайд Барлисон считает, что ЦРУ умышленно прибегает к дезинформации, дабы скрыть подлинную картину.
По утверждению К. Барлисона, К-129 на глубине развалилась, причем ВМС и ЦРУ США с самого начала знали об этом, и лодку сразу собирались поднимать по частям. Иначе трудно объяснить, почему «лунный бассейн» на «Гломар Эксплорер» имеет длину чуть более 60 метров, тогда как длина затонувшей субмарины составляет почти 100 метров. Она бы просто не поместилась в бассейне! По словам Барлисона, из-за огласки операции в 1975 году от второго и третьего ее этапов ЦРУ пришлось отказаться.
Но тогда почему ЦРУ решило поднимать в первую очередь не самую ценную в развединформации среднюю часть лодки, где были ракеты с ядерными боеголовками, шифры, секретные приборы и судовые документы, а сравнительно малоинтересную в этом плане носовую? Нет ответа, если только не принимать во внимание неоднократные сообщения в американских средствах массовой информации о том, что в ходе операции «Дженифер» подняли все части лодки, а сообщили лишь о носовой, где были найдены тела шести советских моряков.
Их перезахоронили почти через два месяца в Тихом океане, в 90 милях к юго-западу от Гавайских островов. После настойчивых просьб США назвали имена троих опознанных моряков. Это - старший гидроакустик матрос Виктор Лохов, старший торпедист матрос Валерий Носачев и торпедист матрос Владимир Костюшко. Трех их товарищей опознать не удалось. В октябре 1992 года директор ЦРУ Роберт Гейтс, побывавший с визитом в Москве, передал президенту Ельцину видеопленку, на которой была запечатлена процедура захоронения матросов По погибшим отслужили молебен на английском и русском языках, были исполнены государственные гимны двух стран, а затем контейнер с останками подводников по морскому обычаю опустили в океан на глубину около 4000 метров.
Версий гибели ПЛ-574 выдвинуто и существует до сих пор несколько. Правительственная комиссия рассматривала многие возможные причины гибели корабля, среди них - взрыв боезапаса или аккумуляторной батареи, большое поступление воды внутрь корпуса из-за неисправности устройства подачи воздуха к дизелям, работающим в перископном положении, или через пробоину, образовавшуюся в результате столкновения с другой подлодкой или кораблем (судном). Могли быть и другие внешние причины, например, малоизученные внутренние волны в океане, но это из области теории.
Но наиболее вероятно, что советскую подводную лодку непреднамеренно протаранила следящая за ней американская атомная подводная лодка. К-129 в момент столкновения следовала на перископной глубине в режиме «работы двигателя под водой», лодка, как говорят специалисты, из-за шума двигателя была «глухой». Американская подводная лодка маневрировала на малых дистанциях и предположительно при повороте К129 на новый курс ударила ее верхней частью боевой рубки.
«В то время командиры американских атомных лодок действовали очень рискованно, - поясняет Валентин Бец. - Им предписывалось заходить нашим лодкам в корму - в зону акустической тени - и записывать шумы винтов и механизмов. Тогда американцы набирали банк данных шумов советских подлодок с тем, чтобы при обнаружении определить тип и даже номер наших кораблей. В результате произошла целая серия столкновений в подводном положении».
Правда, американцы утверждают, что по судовым документам ни одна из субмарин ВМС США не находилась ближе 300 миль к месту, где затонула К-129.
Согласно версии, распространенной в Соединенных Штатах, советскую подводную лодку, находившуюся на боевом патрулировании, в феврале - марте 1968 года отслеживала американская стационарная высокочувствительная система дальнего гидроакустического обнаружения «Си спайдер» (Морской паук»). Она же засекла момент и место катастрофы. Действительно, ВМС США предприняли попытку установить «Си спайдер» на глубине 6000 метров у Гавайских островов, но делали это спустя полтора года после гибели К-129 - осенью 1969 года. К тому же попытка оказалась неудачной. Тем не менее автор книги «Проект „Дженифер“» Клайд Барлисон, а также другие американские исследователи утверждают, что «паук» услышал в океане «взрыв», за ним второй. По данным гидрофонов, был рассчитан район катастрофы, к которой в июне 1968 года направилось исследовательское судно ВМС США «Мизар», оснащенное специальным глубоководным оборудованием. С его помощью и удалось установить точное место затопления русской лодки.
Но «Мизар» в то время работал в Атлантическом океане, где 21 мая затонула американская подводная лодка «Скорпион». «Мизар» побывал на месте гибели К-129 значительно позже, когда уже велась подготовка к проекту операции «Дженифер».
Как сообщила американская печать, первым к лежащей на дне советской подлодке подошла атомная подводная лодка «Хэлибат» (за 10 лет до этого испытавшая пожар), переоборудованная из атомной с крылатыми ракетами лодки в разведывательную - специально для участия в операциях по программе «Хоулистоун», предусматривающей слежение за советскими подводными лодками и кораблями. Летом 1968 года субмарина изучила корпус затонувшего советского корабля: спущенная по кабельтросу фотокамера сделала тысячи снимков К-129.
К сожалению, Гейтс во время визита в Москву не поведал ничего нового, что могло бы пролить свет на тайну гибели К-129.
В конце 1992 года о погибших подводниках впервые в России было сказано открыто. Главнокомандующий ВМФ России адмирал Феликс Громов приказал подготовить проекты нового приказа министра обороны и постановления правительства относительно К-129.
Из книги 100 великих изобретений автора Рыжов Константин Владиславович73. ПОДВОДНАЯ ЛОДКА Создание подводной лодки - замечательное достижение человеческого разума и значительное событие в истории военной техники. Подводный корабль, как известно, обладает способностью действовать скрытно, невидимо, а следовательно, внезапно. Скрытность
Из книги 100 великих кораблекрушений автора Муромов ИгорьПОДВОДНАЯ ЛОДКА С-80 27 января 1961 года Советская подводная лодка затонула в Баренцевом море в результате поступления воды через РДП. Поднята 27 июля 1969 года. Погибли 68 человек.Январь 1961 года стал для Северного флота черным месяцем: из корабельного списка пришлось вычеркнуть
Из книги Большая Советская Энциклопедия (АТ) автора БСЭ Из книги Большая Советская Энциклопедия (ПО) автора БСЭПОДВОДНАЯ ЛОДКА «ДАКАР» 25 января 1968 года Израильская подводная лодка затонула между Критом и Кипром на глубине 3000 метров. Погибли 65 человек.Исчезновение 25 января 1968 года подводной лодки «Дакар» в восточной части Средиземноморья болью отозвалось в Израиле.Субмарина
ПОДВОДНАЯ ЛОДКА К-8 апрель 1970 года Советская атомная подводная лодка затонула в результате пожара в Бискайском заливе. Погибли 52 человека.Судьбы кораблей сродни людским одни складываются счастливо, другие, наоборот, трагично. Именно трагичная судьба ожидала атомную
Из книги Музеи Петербурга. Большие и маленькие автора Первушина Елена Владимировна Из книги 100 знаменитых изобретений автора Пристинский Владислав Леонидович Из книги Большая энциклопедия техники автора Коллектив авторов«ТИТАНИК» ПОТОПИЛА ПОДВОДНАЯ ЛОДКА? До 1912 г. история кораблекрушений не знала катастроф такого масштаба, как гибель «Титаника». Это крупнейшее пассажирское судно начала XX в. было построено в 1911 г. в Великобритании. Его водоизмещение - более 46300 т, длина - около 269 м,
Из книги автораСамая быстрая подводная лодка 5 «Альфа» – Россия
Из книги автораПодводная лодка. Устройство и вооружение Внутреннее устройство американских лодок мало отличалось от подобных кораблей других стран. Хотя послевоенное сравнение с трофейными японскими, немецкими и итальянскими лодками свидетельствует о лучших жизненных условиях,
Из книги автора Из книги автора Из книги автора Из книги автораПодводная лодка Подводная лодка – морское судно, способное передвигаться и выполнять боевые операции под водой.По легенде, Александр Македонский приказал построить для себя судно, в котором бы он мог опуститься на морское дно и оттуда наблюдать за передвижением
Не надо быть большим морской истории, чтобы безошибочно определить этот корабль на старых фотографиях. Четыре трубы, стоящие четырехугольником - "как ножки перевернутого стола" - таких кораблей в российском императорском флоте больше не было. Да и в мире такая схема встречается не часто. "Наваринъ" стал первым на балтике броненосцем "стандартной схемы" - 4 орудия главного калибра на носу и на корме в броневых башнях, среднекалиберная артиллерия в броневом каземате...
Проектирование и постройка
Решение о начале проектирования этого корабля было принято в январе 1888 года. Изначально, адмирал Шестаков хотел получить броненосец, с одной стороны, равный по вооружению "Императору Александру II", а с другой, - корабль должен был иметь как можно меньшее водоизмещение и осадку
Однако в весной того же года в Морском ведомстве получили информацию о проектировании в Германии броненосцев типа "Вёрт" с водоизмещением около 10 000 тонн и имеющих 5 280-мм орудий главного калибра. Проект русского корабля срочно пересмотрели. В итоге он получил вооружение из 4-х 305-мм орудий главного калибра и мощной вспомогательной батареи шестидюймовок. На концепцию корабля - низкобортного, без полубака, оказала информация об английских броненосцах титпа "Найл".
12 апреля 1889 года уполномоченный морского ведомства контр-адмирал В.И.Попов и главный уполномоченный Общества франко-русских заводов П.К. Дю Бюи заключили контракт на постройку корабля. ОФициальная закладка броненосца, получившего грозное имя "Наваринъ" состоялась 19 мая 1890 года, когда на стапеле уже было смонтировано более 2500 тонн стали. Спуск на воду корабля состоялся 8 октября 1891 года.
Как обычно уже в ходе постройки в проект корабля вносились изменения. Управляющий морским министерством адмирал Н.М. Чихачев распорядился использовать на новом броненосце новые 35 калиберные орудия главного калибра (вместо предусмотренных проектом 30-калиберных) долго решался вопрос о количестве мачт на броненосце и т.д. Все это, а также проблемы с изготовлением брони нового образца и новой толщины привело к существенной задержке в постройке корабля - на ходовые испытания он вышел лишь в ноябре 1895 года.
(на фото - броненосец во время ходовых испытаний)
Окончательно корабль вошел в строй в июне 1896 года.
(Корабль в строю флота)
Технические характеристики
Водоизмещение 10206 т. Размерения 112,3/105,9/103 х 20,4 х 7,7/8,4. м
Воружение 4 - 305/35, 8 - 152/35, 18 - 47/43, 12 - 37 мм, 2 - 64 мм (дес), 6 НТА
Бронирование - компаунд. пояс 356-406 (203)-356 мм, верхний пояс 305 мм,
траверзы 305 мм, башни 305/51 мм, батарея 127-152 мм, рубка 254 мм,
палубы 51-63-76 мм, 51 мм.
Механизмы 2 вертикальных машины тройного расширения 9144 л.с. 12 циллиндрических котлов 2 винта
Скорость 15,85 узла Дальность плавания 3050 миль. Экипаж 26 офицеров и 596 матросов
Служба
Сразу же после вступления в строй "Наваринъ" в составе отряда командующего русской средиземноморской эскадрой контр-адмирала П.П. Андреева отправляется в Средиземное море, где проводит долгих 15 месяцев.
(на фото - в начале дальнего плавания - конец 1896 года Алжиръ)
(на фото - Броненосец в Средиземном море)
В конце 1897 года русское правительство решает усилить военно-морское присутсвие России в дальневосточных водах. Из состава средиземноморской эскадры на Дальний восток отправляются два броненосца "Наваринъ" и "Сисой великий".
Прибыв в Порт-Артур 16 марта 1898 года "Наваринъ" остается там до апреля 1900 года в качестве флагманского корабля младшего флагмана Эскадры Тихого океана контр-адмирала О.В. Старка.
(на фото - "Наваринъ" в Порт-Артуре)
В 1900 году корабль принимает участие в подавление восстания боксеров. Во время штурма фортов Таку десантная партия броненосца теряет 4-х человек убитыми и 13 раненными, но зато удостоилась благодарности вице-адмирала Алексеева, за "смелость и молодецкую выучку".
На Дальнем востоке корабль пробыл до конца 1901 года. 12 декабря броненосец в составе отряда контр-адмирала Чухнина направился на Балтику для ремонта и модернизации.
(На фото - На пути домой. ЭБР "Наваринъ" и "Сисой великий" в Алжире март 1902 года)
Последний походъ
Ремонтные работы на броненосце продолжались ни шатко ни валко вплоть до начала Русско-японской войны. Неудачи на Дальнем востоке заставили русское командование поторопиться с отправкой подкреплений, каковыми и должна была стать 2-я Эскадра Тихого океана во главе с контр-адмиралом Рожественским. В июне 1904 года "Наваринъ" завершил ремонтные работы, а 29 августа навсегда покинул Кронштадт
(На рейде Кронштадта перед походом. Август 1904 года)
Кораль вошел в состав 2-го броненосного отряда эскадры. Перед походом броненосец вместе с другими кораблями эскадры удостоился Высочайшего посещения.
(Последний парад - в ожидании царского посещения)
(Посещение броненосца Государем. Ревель 27 сентября 1904 года)
Командовал броненосцем капитан 1-го ранка Бруно Александрович Фитингоф. Под его руководством "Наваринъ" без особых происшествий проделал вместе с эскадрой весь дальний поход и 14 мая вступил в свой первый и последний в корабельной жизни бой. Во время дневного боя в броненосец попало всего 3 японских 12-дюймовых снаряда, осколком одного из них был смертельно ранен капитан корабля. В командование вступил старший офицер капитан 2-го ранга В.Н. Дуркин.
Вплоть до наступления темноты броненосец поддерживал эскадренный ход и занимал свое место в боевом строю.
Вступивший в командование эскадрой контр-адмирал Небогатов фактически растерял половину доставшихся ему броненосцев. Поврежденный "Наваринъ" остался один на один с ночной темнотой и японскими миноносцами. Около 22ч. в корабль попала первая торпеда, и корма броненосца осела почти до кормовой башни главного калибра. Экипаж отчаяно боролся за живучесть корабля, но через 4 часа броненосец был поражен еще двумя торпедами, опрокинулся и затонул. С кораблем погибли все офицеры и почти вся команда - из 700 человек спаслись трое - сигнальщик Н.Седов, кочегар П.Деркач и комендор С.Кузьмин....
Подвиг старого броненосца не был забыт - в 6 декабря 1912 года название "Наваринъ" было присвоено заложенному на Новом Адмиралтействе в Санкт-Петербурге линейному крейсеру....
КОНСТРУКЦИЯ И ПОСТРОЙКА БРОНЕНОСЦА "НАВАРИН"
Работы по постройке четвертого балтийского броненосного корабля, получившего наименование "Наварин", начались 1 июля 1 889 года в эллинге верфи "Галерный островок", арендованной Обществом Франко-Русских заводов. Строителем корабля был назначен корабельный инженер П.А.Титов, наблюдающим от Морского министерства - младший судостроитель В.В.Максимов.
Статьи нагрузки |
«Наварин» |
«Гангут» |
«Двенадцать Агтостолов» |
Проект С.К.Ратника |
||||
| тонн | % | тонн | %. | тонн | % | тонн | % | |
| Корпус | 3187,73 | 33,64 | 2202,39 | 33,41 | 2698,19 | 33,41 | 3325,34 | 34,93 |
| Бронирование | 3168,77 | 33,44 | 2219,53 | 33,67 | 2404,23 | 29,77 | 2476,15 | 26.01 |
| Артиплерийское вооружение | 845,26 | 8,92 | 583,39 | 8,85 | 923,33 | 11,43 | 988,18 | 10,38 |
| Минное вооружение | 93,8 | 0,99 | 83,72 | 1,27 | 89,64 | 1,11 | 93,3 | 0,98 |
| Механизмн и котлн с водой | 1313,37 | 13,86 | 889,92 | 13,5 | 1370,5 | 16,97 | 1506,06 | 15,82 |
| Снобжение и зкипаж с личньїми вещами | 102,34 | 1,08 | 72,51 | 1,1 | 83,99 | 1,04 | 92,34 | 0,97 |
| Топливо | 735 | 7,76 | 508 | 7,71 | 505 | 6,25 | 930 | 9,69 |
| Запас водоизмещения | 29,73 | 0,31 | 32,06 | 0,49 | - | - | 108,43 | 1,06 |
| Итого | 9476 | 100 | 6592 | 100 | 8076 | 100 | 9520 | 100 |
| * По материалам РГАВМФ. Ф.421. Оп. 1. Д. 1015 | ||||||||
Согласно утвержденной МТК спецификации водоизмещение броненосца составляло 9476 т, длина между перпендикулярами - 103,02 м, наибольшая ширина - 20,42 м, осадка в полном грузу на ровный киль - 7,62 м. Корпус корабля изготавливался "из лучшей Сименс-Мартена русской стали". Набор состоял из 96 шпангоутов и шести стрингеров с каждого борта. 1, 9, 14, 20, 24, 28, 31, 34, 38, 41, 44, 48, 52, 55, 58, 61, 65, 69, 73, 76, 82 и 89 шпангоуты, шельф (1-й стрингер) на всем протяжении броневого пояса и 4-й стрингер (на протяжении двойного дна, то есть 20-76 шпангоутов) являлись водонепроницаемыми. Внутреннее дно по ширине ограничивалось продольными переборками бортовых коридоров.
Две средние продольные переборки располагались на протяжении от 31 до 65 шпангоута на расстоянии 1,22м друг от друга по высоте от второго дна до жилой палубы. В нос от 31 до 24 шпангоута высота переборок ограничивалась платформой, а от 20 до 1 шпангоута шла одна переборка высотой до броневой палубы.
Главные поперечные переборки имели толщину 9,5 мм от внутреннего дна до нижней палубы, выше - 4,76 мм; главные переборки, разделявшие котельные и машинные отделения усиливались вертикальными стойками. Все остальные поперечные переборки имели толщину 7,9 и 3,2 мм соответственно.
Вертикальный киль изготавливался из листовой стали и на протяжении двойного дна имел до 76 шпангоута тол-шину 14, 3 мм и высоту 965 мм; в нос и корму толщина уменьшалась, а высота в корму увеличивалась. Горизонтальный киль состоял из двух стальных листов: верхний толщиной 15,9 мм (в нос и корму она уменьшалась до 9,5 мм), нижний - 22,2 мм (в нос и корму - 17,5 мм). Вертикальный и горизонтальный кили соединялись угловой сталью 101,6 х 101,6 х 19 мм.
Бимсы под верхней палубой изготавливались из тавробимсовой стали и устанавливались при каждом шпангоуте. Под 152-мм орудиями между бимсами приклепывались карлингсы. Настил верхней палубы выполнялся из стальных листов толщиной 12,7 мм в средней части и от 9,5 до 7,9 мм в оконечностях. На протяжении каземата настил составлялся из листов длиной 4,57-5,79 м, шириной 1,22 м и толщиной 38,1 мм. Поверх настила укладывались сосновые доски длиной 6,4-8,53 м, шириной 0,15 м и толщиной 95,25 мм.
Броневая защита корабля состояла из главного пояса, имевшего длину по ГВЛ 69,49 м, высоту 2,1 3 м (из них 0,91 м над ГВЛ). Толщина плит на протяжении котельных и машинных отделений на высоте 1,06 м от верхней кромки достигала 406 мм, уменьшаясь к нижней кромке до 203 мм; в нос от котельных и в корму от машинных отделений она составляла в верхней части 356-305 мм, а в нижней - 178-152 мм; толщина и носового и кормового траверзов составляла 305 мм.
Толщина бортовой брони нижнего каземата равнялась 305 мм, носового траверза - 305 мм, кормового - 254 мм; борта и траверзы верхнего каземата имели толщину 1 27 мм. Башни 305-мм орудий бронировались 305-мм плитами, боевая рубка - 254-мм, труба под ней - 203-мм. Броневая палуба имела толщину 76,2 мм в оконечностях и 50,8-63,5 мм под казематом. Вся броня выполнялась из сталежелезных плит. Поясья обшивки позади брони состояли из двух слоев стальных листов толщиной 11 мм каждый, деревянная подкладка - из длинных 1 27-мм лиственничных брусьев. Главная энергетическая установка нового броненосца включала в себя две вертикальные паровые машины тройного расширения с рабочим давлением 9,4 атм общей мощностью 9000 л.с.
Диаметр цилиндра высокого давления составлял 1030 мм, среднего давления - 1500 мм, низкого давления - 2190 мм, ход поршня - 1067 мм. Наибольшая частота вращения коленчатого вала по контракту должна была составить 100 об/мин.
Пар для механизмов вырабатывали 12 цилиндрических огнетрубных трехтопочных котлов, продукты сгорания выводились в четыре трубы, расположенные по углам кожуха котельных отделений. Общая площадь нагревательной поверхности составляла 216 м2, площадь колосниковых решеток - 82,3 м2. Скорость полного хода броненосца должны была составить 16 уз, дальность плавания - 1600 миль полным и 5760 миль 10-узловым ходом.
Вооружение корабля составляли четыре 305-мм орудия с длиной ствола 30 калибров, расположенных в двух башнях (боезапас на ствол - 80 выстрелов) и восемь 152-мм орудий с длиной ствола 35 калибров, расположенных в нижнем каземате (боезапас на ствол - 125 выстрелов). Также предусматривалась установка 47-и 37-мм орудий Гочкиса в верхнем каземате и на боевом марсе, но их точное число в спецификации не оговаривалось.
Вооружение дополняли шесть 381 -мм торпедных аппаратов и 50 сфероконических мин. В состав плавсредств броненосца вошли по два 50-футовых (15,24 м) минных катера, 34-футовых паровых катера, 20-весельных барказа, 14-весельных легких катера, 6-весельных вельбота и 6-весельных яла, а также один 16-весельный рабочий катер.
Экипаж броненосца должен был составить 30 офицеров и 560 нижних чинов.
Торжественная церемония официальной закладки броненосного корабля "Наварин" состоялась 19 мая 1890 года в присутствии императора Александра III, императрицы Марии Федоровны, греческой королевы Ольги, генерал-адмирала великого князя Алексея Александровича, управляющего Морским министерством вице-адмирала Н.М.Чихачева и других официальных лиц. К килю прикрепили серебряную закладную доску размером 9 х 13 см. Печальным правилом постройки кораблей российского флота являлось внесение, в ходе строительства, переделок и исправлений в проект. Не избежал этой участи и "Наварин". Уже 21 сентября 1889 года управляющий Морским министерством Н.М.Чихачев приказал на всех кораблях, начиная с броненосца "Наварин", ставить 305-мм орудия с длиной ствола в 35 калибров, вместо планировавшихся ранее 30 калибров. Правда, была сделана оговорка "если к тому нет каких-либо особых препятствий", позволявшая при желании отказаться от установки новых орудий, но дирекция Общества, понимая важность усиления огневой мощи корабля, решилось пойти на необходимые переделки. Переработку чертежей закончили к концу января 1 890 года. Одновременно ликвидировали, согласно решению МТК, носовой минный аппарат.
Летом 1 890 года Обуховскому заводу были переданы рабочие чертежи расположения палуб и переборок и его специалисты начали проектирование 305-мм двухорудийной башенной установки. К февралю следующего года проект был готов, однако он имел серьезный недостаток: центр тяжести башни отстоял от оси вращения на 1,3 м к лобовой части, что вызывало чрезмерно большое давление на катки и затрудняло поворот башни. По требованию МТК проектанты свели смещение центра тяжести до минимума, что облегчило наведение орудий.
Работа на верфи шла своим чередом - к 19 июля 1890 года установили уже более 2,5 тысяч т стали, корпус довели уже до жилой палубы. Задержек практически не было, хотя МТК 24 сентября преподнес очередной "сюрприз", распорядившись борт каземата "для упрочнения сделать прямым, а не изогнутым>, а порты четырех 152- мм орудий перенести в углы каземата для усиления продольного огня. Уже начали перерабатывать чертежи, когда Н.М.Чихачев приказал угловых казематов не делать. Подобная история произошла и с мачтами "Наварина". По первоначальному проекту он имел одну мачту (хотя в 1888 году МТК и распорядился установить две), в ноябре 1889 года Н.М.Чихачев все же приказал установить две мачты, однако в сентябре следующего года он же одобрил вариант, которым предусматривалась установка только грот-мачты.
Тогда же, в сентябре 1 890 года, МТК определил состав мелкокалиберной артиллерии. На "Наварине" предполагалось установить восемь 47-мм одноствольных орудия Гочкиса (из них шесть в верхнем каземате и два - в каюте командира), четыре 37-мм пятиствольных орудия Гочкиса и два 63,5-мм десантных орудия Барановского.
Все это, конечно, мешало нормальному ходу работ, однако главные трудности были впереди. Узким местом в постройке корабля оказались поставки брони, заказанной Адмиралтейским Ижорским заводам. Требовалось изготовить 1 25 плит, не считая башенной брони, толщиной от 51 до 406 мм, а Ижорский завод, являясь основным поставщиком брони для всего Российского флота явно не мог, по своей производственной мощности, удовлетворить всех заказчиков. Вина за создавшуюся ситуацию лежала на Морском министерстве, не сумевшем, разрабатывая судостроительную программу, своевременно позаботиться либо о налаживании производства необходимого количества брони на казенных заводах, либо о заключении договоров с частными подрядчиками. То, что с поставками брони возникает много трудностей выяснилось уже в конце 1 890 года. Лихорадочные попытки исполняющего должность командира Санкт-Петербургского порта контр-адмирала В.П.Вер-ховского исправить положение увенчалось успехом только в одном случае: 9 января 1 891 года удалось заказать Невскому заводу плиты броневой палубы. Основной проблемой оставалось, однако, поставка брони для пояса ниже ватерлинии, Ее отсутствие задерживало спуск практически готового корабля.
16 декабря 1890 года был утвержден список плавсредств: по сравнению с первоначальным вариантом, отказались от минных катеров, а 20-весельные барказы заменили на 1 8-весельные.
18 апреля 1891 года МТК принял решение вместо двух надводных торпедных аппаратов заказать заводу Уайтхеда в Фиуме два подводных траверзных.
К концу июня стало ясно, что уложиться в контрактный срок не удастся. 4 июля В.П.Верховской сообщил, что для спуска "Наварина" на воду необходимо:
- окончить наружную обшивку в кормовой части и установить руль;
- установить дейдвудные трубы, гребные валы, кингстоны, клюзы, шпиль стопорные рымы, битенги и кнехты;
- настелить верхнюю палубу;
- укрепить марки и кормовое украшение;
- закончить мелкие работы и окрасить корабль;
- установить спусковое устройство.
Рассмотрев создавшееся положение, временно управляющий Морским министерством вице-адмирал О.К.Кремер высказал руководству Общества пожелание, чтобы спуск состоялся хотя бы не позднее 15 августа, но уже через три недели главный корабельный инженер порта А.А.Грехнев доложил, что даже при принятии самых действенных мер "Наварин" не сойдет на воду ранее 30 августа. Но и этот срок оказался нереальным. Установку броневых плит ниже ватерлинии смогли заключить лишь в самом конце сентября. К этому времени комиссия, назначенная В.П.Верховским освидетельствовала корпус и спусковое устройство, испытали большинство отсеков на водонепроницаемость.
Спуск на воду приурочили к 64-й годовщине Наваринского сражения. В 16 ч 8 октября рабочие освободили сдерживающие упоры и корабль начал медленно двигаться к воде, а на его флагштоках поочередно поднялись Андреевский, Адмиралтейский флаги, императорский штандарт, флаг генерал-адмирала и гюйс. Стоявшие на Неве корабли произвели салют и через минуту "Наварин", отдав два адмиралтейских якоря, уже стоял в Неве. В рапорте В.В. Максимов сообщал, что спусковая масса с полозьями составила 3185,5 т, осадка носом равнялась 2,3 м, кормой - 4,3 м, перегиби и воды в трюме не было.
12 ноября в МТК вновь рассматривался вопрос о минном вооружении "Наварина". Так как завод Уайтхеда отказался принять заказ на подводные аппараты, то было принято решение вернуться к первоначальному варианту, установив шесть надводных 381-мм торпедных аппаратов. Тогда же МТК решил разместить на броненосце три 75-см прожектора: один - "на марсе топа мачты", два - "сзади носовой башни вне обстрела башенных орудий с приспособлением для спускания их за борт по вертикальным рельсам".
Подходил к концу 1891 год. По всему чувствовалось, что Общество не сумеет сдать корабль к контрактному сроку. Мешали и ранние сильные морозы, замедлившие проведение работ и не позволившие даже вынуть из-под корабля спусковые полозья. 1 февраля 1 892 года "Наварин", в соответствии с новой классификацией, перечислили в класс эскадренных броненосцев.
Весь 1892 год прошел в напряженной переписке между Франко-Русским заводом, ГУКиС, Ижорским заводом и Санкт-Петербургским портом по поводу поставок брони для "Наварина". Франко-Русский завод обвинял в нарушении сроков Ижорский, указывая на недопоставку брони как на главную причину задержки строительства броненосца. ГУКиС и Санкт-Петербургский порт, напротив, винили во всем Общество. Командир порта контр-адмирал В.П.Верховский заявил, что "претензии Общества... неосновательны, не заслуживают никакого снисхождения и не подлежат удовлетворению", что являлось, несомненно, слишком суровым приговором. Конечно, задержка поставок брони не могла мешать установке других деталей и механизмов, но не следует забывать, что Обуховский завод до сих пор не закончил разработку башен, что контракт с Путиловским заводом на поставку торпедных аппаратов ГУКиС подписал только 22 февраля 1 892 года, а чертежи общего расположения по минной части МТК так и не утвердил. Не удалось завершить строительство "Наварина" и в следующем, 1 893 году. Единственно, что сумел сделать Франко-Русский завод - это перевести корабль в октябре, после настоятельного требования Н.М.Чихачева, в Кронштадт. Причины задержки оставались теми же: недопоставка брони и артиллерии. "До сих пор неизвестно, когда все эти предметы будут доставлены и нельзя определить срок сдачи корабля в казну, тем более, что работы придется производить в Кронштадте" - заявил в ответ на запрос ГУКиС главный уполномоченный Общества 28 сентября. Одновременно ГУКиС послало запрос на Обуховский завод и получило ответ: 152-мм орудия "будут готовы к началу навигации" 1 894 года, а сборка башен не может быть начата ранее мая того же года.
Не лучше обстояли дела и с механизмами броненосца. 29 июля приемная комиссия провела испытания, во время которых выяснилось, что машины способны развить 9000 л.с, но котлы "недостаточны, при давлении в 135 фн. для производства потребного количества пара". Согласно контракта Общество должно было найти способ исправить положение, и оно не возражало, но просило, ввиду большого объема предстоящих работ, перенести официальные испытания механизмов на весну 1 895 года. Так как шансов окончить постройку "Наварина" в 1 894 году практически не было, Н.М.Чихачев просьбу завода удовлетворил.
Тем временем председатель МТК вице-адмирал П.П. Пилкин и младший флагман Практической эскадры контр-адмирал С.О.Макаров осмотрели новый броненосец. Результатом явился рапорт С.О.Макарова командиру Кронштадтского порта, в котором он указывал, что "Наварин" имеет "много несовершенства по части непотопляемости". Главным недостатком С.О.Макаров считал то, что водонепроницаемые переборки доходили только до жилой палубы, поэтому "при затоплении отсека жилой палубы вода может свободно распространяться по кораблю".
Адмирал наметил целый список неотложных работ по обеспечению непотопляемости, который МТК удосужился рассмотреть только 5 ноября. Решено было произвести работы силами Франко-Русского завода и Кронштадтского порта, но с оговоркой - "не задерживая готовности броненосца к плаванию". Эта оговорка оказалась чрезвычайно выгодной и заводу и порту. Да и у МТК она развязывала руки: в первой половине 1 895 года комитет удовлетворил ходатайства завода и порта об отказе почти от всех работ из списка С.О.Макарова под предлогом того, что они могут задержать готовность корабля. 20 июня Н.М.Чихачев разрешил заводу не производить установку дополнительных переборок "дабы не задержать готовность броненосца". Список работ по обеспечению непотопляемости, составленный С.О.Макаровым так и остался невыполненным.
Заводская проба машин "Наварина" состоялась 23 сентября 1 895 года. Несмотря на то, что "машины работали плавно и не грелись", броненосец развил скорость лишь чуть более 15 уз. Через шесть дней, 29 сентября, состоялся второй выход в море, во время которого были проведены шестичасовые испытания. При водоизмещении 10 107 т "Наварин" развил скорость 16,3 уз.
10 ноября 1 895 года в 9 часов 40 минут броненосец вышел в море на официальные испытания. Осадка носом составляла 7,47 м, кормой - 8,13 м. За четыре пробега на Кронштадтской мерной миле он, при мощности машин 9144,36 л.с, показал среднюю скорость 15, 85 уз (максимальная в одном из пробегов - 16,4 уз). Машины работали исправно, без стука и нагревания. Правда, испытания проводились в течение 6 ч, а не 12, как полагалось по контракту, но подобное сокращение продолжительности МТК разрешал уже неоднократно - на канонерской лодке "Грозящий", броненосцах "Двенадцать Апостолов", "Гангут" и других кораблях.
Комиссия удовлетворилась достигнутым результатом и 30 ноября подписала акт о приеме механизмов в казну. К 13 декабря 1 895 года Обуховский завод окончил, наконец, все работы по установке башен и зарядников; правда, оставалось еще установить компрессоры орудий и тормоза у зарядников. В течение зимы была установлена броня боевой рубки, выстрелы, такелаж противоторпедных сетей, площадки под прожекторы. Новшеством для российского флота стала установленная на "Наварине" система управления артиллерией при помощи боевых указателей. Тогда же окончательно установили состав малокалиберной артиллерии броненосца: 16 47-мм одноствольных орудия Гочкиса (восемь в верхнем каземате, шесть на палубе спардека и два - в каюте командира), 12 37-мм одноствольных орудия Гочкиса на боевом марсе и два 63,5-мм десантных орудия Барановского.
Весной 1 896 года "Наварин" перевели в Ревельский порт, где работа шла еще в течение 2 месяцев. Окончательно корабль вступил в строй только в июне.
В конце апреля 1904 г. на Особом совещании под председательством императора Николая II было принято решение о включении в состав 2-й Тихоокеанской эскадры проходившего в Кронштадте ремонт и частичную модернизацию броненосца «Наварин». Ввиду вынужденного сокращения времени, отведённого на реализацию намеченных мер, часть предусмотренных ранее работ пришлось отменить, и уже с июня 1904 г. корабль вместе с также прошедшими ремонт броненосцем «Сисой Великий» и броненосным крейсером «Адмирал Нахимов» стоял на Большом Кронштадтском рейде.
Приказом З. П. Рожественского от 23 июня 1904 г. (здесь и далее все даты приведены по старому стилю) «Наварин» вместе с «Ослябя», «Сисоем Великим» и «Адмиралом Нахимовым» был зачислен во 2-й броненосный отряд, возглавленный контр-адмиралом Д. Г. Фелькерзамом, поднявшим свой флаг на броненосце «Ослябя».
С переходом эскадры в Ревель (Таллин) 30 августа 1904 г. начался период боевой подготовки: в течение месяца корабли I и II ранга отрабатывали эскадренные эволюции, проводили учебные стволиковые и калибровые учебные стрельбы, миноносцы практиковались в пусках торпед. Вырабатывая на предстоящий переход расписание погрузки угля, корабли в Ревеле трижды в авральном порядке грузились углём, тем не менее, скорость погрузки, вследствие недостаточного внимания корабельного начальства к организации работ, была сравнительно невысокой. Так, на «Наварине» за час удавалось принять от 11,4 до 23,9 тонн угля; в то же время на японском броненосце «Fuji», например, 24 апреля 1905 г. соответствующий показатель составил сто три тонны за 27 минут.
28 сентября 1904 г. эскадра покинула порт императора Александра III, прибыв на следующий день в Либаву (Лиепая). Пополнив запасы угля, основные силы 2-й Тихоокеанской эскадры вышли из Либавы 2 октября 1904 г. У мыса Скаген (Skagen Odde) эскадра была разделена на шесть отрядов (№№ 1-6), четырём из которых, включая 5-й (броненосцы «Ослябя», «Сисой Великий», «Наварин», броненосный крейсер «Адмирал Нахимов», транспорты «Метеор» и «Малайя»), надлежало следовать в Танжер (Марокко).
В ночь с 8 на 9 октября 1904 г. в районе Доггер-банки (Dogger Bank) случился так называемый «Гулльский инцидент» (с высокой степенью вероятности, спровоцированный правительством Великобритании), в ходе которого русские корабли обстреляли английскую рыболовецкую флотилию и свой крейсер «Аврора». Это привело к дальнейшему ухудшению отношений Лондона и Санкт-Петербурга, а также вынужденной задержке 1-го броненосного отряда в испанском порту Виго до урегулирования конфликта.
В Танжер 2-я Тихоокеанская эскадра прибыла по частям, первым 16 октября пришёл отряд № 5 (флаг контр-адмирала Фелькерзама), последним, пять дней спустя – отряд № 1 (флаг вице-адмирала Рожественского). В тот же день командующий эскадрой, ввиду ненадёжности холодильников «Наварина» и котлов «Сисоя Великого», отдал приказ этим двум броненосцам вместе с тремя крейсерами («Светлана», «Жемчуг», «Алмаз»), к которым позже присоединились 9 миноносцев и 9 транспортов, следовать Суэцким каналом на остров Мадагаскар (место рандеву всей эскадры). Флагманом Отдельного отряда судов 2-й Тихоокеанской эскадры был выбран броненосец «Сисой Великий», на который контр-адмирал Фелькерзам перенёс с «Осляби» свой флаг. На переходе с острова Крит в Порт-Саид (Египет) оба броненосца впервые, после выхода из России, провели учебные стрельбы по щитам, показав удовлетворительные результаты. Благополучно пройдя 12-13 ноября 1904 г. Суэцкий канал, отряд Фелькерзама, соблюдая по пути разработанные с учётом «Гулльского инцидента» меры безопасности, с заходом для принятия воды и угля в Порт-Саид (Египет) и Джибути (Французское Сомали), 15 декабря 1904 г. подошёл к входу в бухту Носси-бе (Мадагаскар). Не прибегая к услугам лоцманов, корабли отряда самостоятельно проследовали в бухту, оказавшейся настолько вместительной, что в ней позже смогла разместиться в полном составе вся 2-я Тихоокеанская эскадра.
Броненосцы в Носси-Бе, крайний справа - «Наварин»
Во время пребывания Второй Тихоокеанской эскадры в одной из бухт острова Носси-Бэ (Nossi-Bé Island) «Наварин», вошедший, вместе с «Ослябя», в двойку наиболее метко стрелявших броненосцев, четыре раза принимал участие в учебных калибровых стрельбах (14, 18, 21 и 25 января 1905 г.), в ходе которых броненосцем было выпущено 40 12" и 120 6" снарядов.
Для сравнения, броненосцами 1-го боевого отряда Объединённого флота («Mikasa», «Shikishima», «Fuji» и «Asahi») на единственных весенних калибровых стрельбах 1905 г., проведённых 12 апреля 1905 г., в сумме было выпущено 32 12" снаряда, шестнадцать из которых попало в мишень. В то же время броненосец «Князь Суворов», стрелявший 19 января 1905 г. в гораздо менее благоприятных условиях (щит в качестве мишени вместо небольшого острова у японцев, а также намного большая, чем у японцев, дистанция), выпустил из носовой башни главного калибра шесть снарядов и добился пяти попаданий.
После почти трёхмесячной стоянки эскадра 3 марта 1905 г. эскадра Рожественского покинула Мадагаскар, совершив затем за 28 дней беспримерный на то время переход через Индийский океан. 26 апреля 1905 г. 2-я и 3-я эскадры встретились у берегов Вьетнама в бухте Ван-Фонг, и основные силы 2-й Тихоокеанской эскадры стали насчитывать 8 эскадренных броненосцев, три броненосца береговой обороны, шесть крейсеров I ранга и три крейсера II ранга.
Последняя погрузка угля на «Наварине» состоялась 10 мая 1905 г. недалеко от Шанхая, в ходе которой запас топлива на борту был доведён до более чем 1 200 тонн. Углём были заполнены все бункеры, засыпаны жилая и батарейная палубы, а также ют и бак корабля. В тот же день 2-й броненосный отряд остался без командующего, после продолжительной болезни скончался контр-адмирал Д. Г. Фелькерзам (оставивший после себя потомкам провидческие письма о судьбах России), и к временному исполнению обязанностей командующего отрядом приступил командир эскадренного броненосца «Ослябя» капитан 1-го ранга В. И. Бэр 1-й.
К утру 14 мая 1905 г. количество запасов топлива на «Наварине» уменьшилось, согласно официальной сводки, до 751 тонны (нормальный запас – от 700 до 730 тонн), и броненосец вступил в бой, имея уголь только в угольных ямах и кочегарном отделении (сверхнормативных запасов пресной воды броненосец, располагавший эффективными опреснителями, не имел), чем в плане эксплуатационной перегрузки выгодно отличался от уже упоминавшегося японского броненосца «Fuji», например. Последний, по сведениям английского наблюдателя капитана Джексона (captain T. Jackson, Royal Navy), накануне Цусимского сражения имел от 1 163 до 1 300 тонн угля (нормальный запас – 700 тонн).
Накануне, в ходе подготовки к бою, всё «лишнее» дерево на «Наварине» было выброшено за борт, за исключением досок в рострах, предназначавшихся для погрузки угля. Шлюпки были на треть наполнены водой и о обмотаны противоминными сетями, боевую рубку обвили перлинями, в палубах были устроены импровизированные траверзы из мешков с углём и песком. В 16:30 по эскадре был передан сигнал «Приготовиться к бою», и в 18:00 – «Завтра к рассвету иметь пары для полного хода».
Во исполнение неверно истолкованного боевого приказа командующего эскадрой «Курс норд-ост 23°. Бить по головному» (предназначавшийся только 1-му броненосному отряду), «Наварин» из носовой башни главного калибра открыл огонь по японскому флагману, остальные орудия до гибели броненосца «Ослябя» молчали.
В ходе дневного боя у «Наварина» были повреждены дымовые трубы и шлюпки, а также выведено из строя одно 47 мм орудие. Два снаряда среднего калибра вызвали небольшие пожары в кают-компании и на баке, позже успешно потушенные. В бортовую 6" броню каземата орудий среднего калибра было несколько попаданий снарядами неустановленного калибра.
В районе ватерлинии броненосец получил семь попаданий (в т. ч. по одному крупнокалиберному снаряду, предположительно калибра 12", в корму и нос), из них четыре пришлись на кормовое отделение, следствием чего явилось затопление в корме, а три на носовое, где вода, проникшая в отделение торпедного аппарата, несколько утяжелила нос, но корабль продолжал удерживать эскадренный ход 8-10 узлов.
Средняя артиллерия корабля, ведя огонь преимущественно фугасными снарядами, израсходовала в Цусимском сражении менее половины боезапаса.
В 20:10 (здесь и далее время японское) остатки 2-й Тихоокеанской эскадры были атакованы в первый раз (всего с трёх сторон на отряд Небогатова, пытавшегося скрыться от японцев ложными поворотами, надвигались 21 истребитель и 37 миноносцев). Забегая наперёд, заметим, что эта ночь для японцев была более результативна, чем ночь после боя у мыса Шантунг, когда 18 их истребителей и 31 миноносец, выпустившие в корабли порт-артурской эскадры 74 торпеды (32 и 42 соответственно), добились всего одного попадания (торпеда при ударе не взорвалась) в броненосец «Полтава».
Ведомый Небогатовым отряд, первоначально состоявший из девяти кораблей (семь броненосцев и два крейсера), с наступлением темноты распался. Будучи не в состоянии поддерживать скорость около 12 узлов, постепенно отстали «Адмирал Ушаков», «Наварин», «Сисой Великий» и крейсер «Адмирал Нахимов».
Около 21:00 «Наварин» был атакован 4-м отрядом истребителей 2-го флота (брейд-вымпел капитана 2-го ранга К. Сузуки (Kantarō Suzuki)) в составе истребителей «Asagiri» (朝霧) и «Murasame» (村雨) (тип «Harusame», собраны в Японии), а также «Asashio» (朝潮) и «Shirakumo» (白雲) (тип «Shirakumo», постройки английской фирмы Thornycroft), и одна из выпущенных ими одной или двух торпед (вероятно, тип «Otsu», боевая часть – 52 кг шимозы) в 21:05 взорвалась в районе правого кормового 6" погреба.
Истребитель «Asashio»
В батарейной палубе пропало электрическое освещение, а в левом носовом кочегарном отделении из-за лопнувшей паровой трубы в трёх носовых котлах были прекращены пары. После ремонта трубы в носовых котлах пары стали было разводить, но в действие котлы уже не вводили. Жилая палуба ещё в дневном бою заметно осевшего кормой «Наварина», разделённого водонепроницаемыми переборками лишь до высоты 0,91 м. от ватерлинии (при нормальном водоизмещении), быстро оказалась залитой водой, устремившейся внутрь корабля через образовавшуюся после взрыва пробоину.
В результате последовавшего обширного затопления корма дополнительно просела настолько, что вода, покрыв квартердек, подступила к кормовой башне.
Была пробита водяная тревога, задраили погреб и стали подводить пластырь; но, поскольку концы задевали за кингстонные трубы, все старания оказались тщетны. После того как водой с юта было смыто за борт несколько человек, попытки завести пластырь были прекращены и броненосец дал ход; среди команды прошёл слух, что «Наварин» четырёхузловым ходом идёт к ближайшему (очевидно, корейскому) берегу. Для откачивания воды из затопленного кормового отделения были задействованы носовые и кормовые помпы, также в ход пошли вёдра.
Во время отражения последующих торпедных атак броненосец, не открывая прожектора, вёл огонь сегментными снарядами. В результате нескольких удачных попаданий один из японских миноносцев 2-го класса типа «№ 22» (№ 34 или № 35) был настолько повреждён, что впоследствии затонул.
Миноносец типа «№ 22»
В последний раз «Наварин» был атакован около 02:00 в 27 милях на северо-восток от мыса Карасаки, когда броненосец был вторично обнаружен 4-м отрядом истребителей. Вырвавшись вперёд на увеличенной до 15 узлов скорости, оставшиеся незамеченными три истребителя («Murasame» ввиду сильной течи от полученного в дневном бою шестидюймового снаряда взял курс на Такесики) на расстоянии около 2 000 метров после обгона «Наварина» заметили другой русский корабль. После успешной торпедной атаки последнего, вернувшиеся японцы были встречены огнём 47 мм и 37 мм орудий «Наварина», и невзирая на который, сумели сбросить поперёк курса броненосца шесть связок мин (тип «Gō kirai 1», принят на вооружение в октябре 1904 г.), каждая из которых состояла из четырёх, сочленённых тросом, мин, с помощью поплавков удерживавшихся на глубине шесть метров.
На фотографии члены экипажа с фрагментом пробитой русским снарядом обшивки.
Продольный разрез мины
Две из этих мин почти одновременно поразили «Наварин», первая в районе кочегарного отделения посредине правого борта, а вторая – в мидель левого борта. Погибла вся машинная команда, вскоре прозвучала команда «Спасаться», броненосец начал крениться на правый борт и через 7-10 минут скрылся под водой.
В ответ на вопрос английских наблюдателей, почему миноносцы не стали спасать оказавшиеся в воде несколько сотен русских моряков, японцы поведали об имевших место опасениях подорваться на собственных минах.
Из всего экипажа «Наварина» 14-15 мая 1905 г. погибло и утонуло 26 офицеров, один священник, 11 кондукторов и 643 нижних чина, уцелеть удалось лишь троим наваринцам. После суточного пребывания в воде, были подобраны английским коммерческим пароходом (на фото слева направо) Порфирий Тарасович Деркач – кочегар 2-й статьи, георгиевский кавалер и Степан Дмитриевич Кузьмин – комендор, георгиевский кавалер.
Третий спасшийся, сигнальщик Иван Андрианович Седов, в бессознательном состоянии был подобран японским истребителем «Fubuki» (吹雪) спустя четырнадцать часов после гибели корабля.
Список использованной литературы
1. Русско-японская война 1904-1905. Книга шестая. Поход 2-й Тихоокеанской эскадры на Дальний Восток.
2. Русско-японская война 1904-1905. Действия флота. Документы. Донесения и описания участников боя.
3. Описание военных действий на море в 37-28 г. г. Мейдзи (1904-1905)
4. Совершенно секретная русско-японской войны на море в 37-38 гг. Мэйдзи.
5. Другие источники.
Прототипом "Наварин" был английский броненосец “Трафальгар”, преемственность с которым совершенно очевидна. Русский корабль имел аналогичную схему бронирования: неполный пояс, толщина которого в центре достигала 406 мм, траверзы, мощную цитадель. Необычайно сильной была горизонтальная защита: в придачу к карапасной палубе добавлялись две плоские броневые палубы цитадели суммарной толщиной 114 мм. В результате, несмотря на отсутствие брони в оконечностях, "Наварин" к моменту своего вступления в строй считался практически неуязвимым для артиллерии. А удачное размещение вооружения стало для русских броненосцев классическим на целое десятилетие.
Вместе с тем корабль, как и его британский аналог, имел существенный минус - низкий надводный борт, что предопределило его малую мореходность. Кроме того, ко времени ввода в строй главная артиллерия "Наварин" - стрелявшие дымным порохом 305-мм пушки с длиной ствола в 35 калибров - уже устарела. Эти недостатки решили устранить в следующем, также одиночном проекте - броненосце Сисой Великий .
Броненосец "Наварин" был заложен 19 августа 1889 года в Санкт-Петербурге. 19 сентября 1891 года спущен на воду. Вошел в строй 1 июля 1895 года.
В апреле 1900 года броненосец действовал во время совместных маневров эскадры и сухопутных войск, а с 28 мая в составе отряда контр-адмирала М. Г. Веселаго начал перевозку в китайский порт Таку десантных отрядов, предназначенных для действий в составе международных сил против участников боксерского восстания. Переброска сухопутных войск на боевых кораблях являлась из-за острой нехватки транспортов вынужденной мерой. "Транспортировка войск, с лошадьми и обозом на военных судах, лишая их боевой способности, возможна была только с китайцами, при полном бездействии их флота и, конечно, немыслима с более энергичным противником", - сообщал в рапорте на имя генерал-адмирала наместник на Дальнем Востоке адмирал Е. И. Алексеев. Так или иначе, перевозка войск завершилась благополучно, и в конце кампании, в сентябре 1900 года, "Наварин" вошел в состав международной эскадры, штурмовавшей Шанхай-Гуань. Тринадцать человек - четырех убитых и девять раненых - потеряла десантная партия броненосца.
После окончания "китайской кампании" "Наварин" оставался в составе эскадры Тихого океана до 12 декабря 1901 года.
Ремонтные работы, начатые в середине 1902 года, продолжались без особой спешки вплоть до начала русско-японской войны и ускорились лишь во второй половине марта 1904 года, после включения корабля в состав 2-й эскадры. Самым слабым местом броненосца являлась его устаревшая артиллерия, предназначенная для стрельбы дымным порохом. Но, несмотря на продолжительный срок, прошедший со времени начала военных действий и выяснившуюся невозможность закончить снаряжение новых кораблей ранее осени 1904 года, вопрос о замене артиллерии даже не поднимался. Здесь сыграли свою роль и нехватка производственных мощностей Кронштадтского пароходного завода, и опасение задержать отправку эскадры, и желание вице-адмирала А. А. Бирилева, руководившего подготовкой эскадры, как можно быстрее доложить руководству Морского министерства об окончании работ. В итоге уже в начале июня 1904 года "Наварин" как "закончивший ремонт" вышел на Большой Кронштадтский рейд, где и находился до ухода эскадры в плавание 29 августа.
14 мая 1905 года Цусимcкий пролив . Около семи часов утра в тумане показался неизвестный корабль. Через некоторое время удалось определить, что это японский крейсер "Идзуми". Эскадра не открывала огня: слишком большая дистанция (60 кабельтовых), туман и серый, сливающийся с волнами, цвет корпуса "Идзуми" сделали бы стрельбу малоэффективной. Русские корабли продолжали свой роковой путь через Корейский пролив. Спустя шесть часов они встретили главные силы японского флота под командованием адмирала X. Того. Начался бой, ставший для "Наварин" последним. Из команды броненосца осталось в живых всего три человека: сигнальщик И. Седов, кочегар П. Деркач и комендор С. Кузьмин. Поэтому все, что произошло на корабле во время боя, известно лишь со слов этих людей, каждый из которых имел весьма ограниченные сведения об обстановке на броненосце. Наиболее осведомленным являлся сигнальщик И. Седов. Стоя у входа в боевую рубку, он слышал распоряжения командира корабля капитана 1 ранга Б. А. Фитингофа и доклады офицеров. По показаниям Седова "Наварин" получил повреждения в самом начале боя, когда 305-мм японский снаряд попал в левый борт у ватерлинии в районе носового минного аппарата. Это случилось около 15 ч, сразу после гибели Ослябя . Несколько позже "Наварин", пытаясь прикрыть вышедшего из строя Князь Суворов , получил еще два попадания крупными снарядами в корму. Смертельно ранило Б. А. Фитингофа, и в командование кораблем вступил старший офицер капитан 2 ранга В. Н. Дуркин.
Вплоть до наступления темноты броненосцу удавалось поддерживать эскадренный ход, но затем носовые переборки не выдержали давления воды, поступавшей через пробоину в носовой части, и "Наварин", постепенно садясь носом, стал отставать от эскадры. Для него, стрелявшего дымным порохом, опаснее всего было остаться в одиночестве во время торпедных атак. И беда не замедлила прийти: японские миноносцы, атаковав одинокий корабль сразу с трех сторон, добились своего. Торпеда, попавшая в кормовую часть левого борта около 22 ч, произвела настолько большие разрушения, что броненосец погрузился кормой до башни. Борьба с заливающей корабль водой продолжалась еще около четырех часов, пока во время очередной атаки торпеда не попала в середину правого борта. Через несколько минут, получив еще одно торпедное попадание уже в левый борт, броненосец перевернулся и затонул. Уцелевшая часть команды оказалась в воде… До утра продержались около тридцати человек. Один за другим умирали потерявшие надежду на спасение моряки. Лишь после четырнадцатичасовых страданий И. Седова подобрал японский миноносец, а П. Деркача и С. Кузьмина - английский пароход. Для остальных семисот моряков броненосца "Наварин" братской могилой стали свинцовые воды Японского моря.