Работы Салли Манн – одной из значительных американских фотографов конца XX – начала XXI века.

Жизнь - как Удивительное Путешествие.

Проект ФотоТур

Наверное, каждый творческий человек, обладающий талантом от Бога, видит этот мир не так, как обыватель. Но не каждый сможет передать людям своё виденье, донести смысл своего взгляда на окружающую действительность. Ещё сложнее доказывать свою точку зрения и не изменять самому себе в угоду общественного мнения. Когда такая личность смотрит на жизнь и мир в целом через объектив камеры, тогда и рождаются творения, вызывающие восторг у одних и порицание у других. И в первом, и во втором случае мы задумываемся, возникает дух противоречия.

Черно-белые миры Салли Манн

Мастером вызывать такие чувства есть известная своими фотоработами американка Салли Манн. О ней заговорили, когда в свет вышли черно-белые снимки, демонстрирующие членов её семьи, детей, в откровенном, но вполне естественном виде. По словам самого автора, она изобразила то, что видит обычная мать или отец, воспитывая своих детей. Камера Салли Манн, кстати, изобретённая за сто лет до её рождения, запечатлела разные эпизоды детства, в том числе и нелицеприятные. Конечно, она затронула сложные моменты подрастающего ребенка, о которых не принято говорить открыто: детские страхи, неуверенность в себе, интерес к противоположному полу, непонимание взрослых, одиночество, запрещённые мечты и порочные мысли. Её искренность многих, мягко говоря, удивила, даже шокировала. Посыпались обвинения в эксплуатации детей, нарушении моральных устоев. Но фотограф сумела дать достойный ответ на критику и бичевание в свой адрес, заручившись заранее юридической поддержкой, и шла вперёд путём новых художественных открытий, которые она начала делать ещё в юном возрасте.

Фотохудожница и актриса Салли Манн родилась 1 мая 1951 года в г.Лексингтон, штате Вирджиния. Отец - врач-терапевт Роберт С. Мангер, мать Элизабет Эванс Мангер - владелица книжного магазина в Университете родного города Лексингтона. Салли и её два старших брата росли в атмосфере созидания и поощрения. Родители не запрещали детям познавать себя и окружающий мир, приветствовали любое проявление творческой нотки в своих детях. Фотохудожница с особой теплотой и нежностью вспоминает о своих юных годах в родном городке. Вспоминает и своего отца, человека-загадку, так не похожего на типичных докторов, с его неординарными выходками и неуёмной жаждой жизни. Именно он привил Салли умение видеть то, что часто скрыто от наших глаз и приоткрыл дверь в мир за фотообъективом. А главное, научил её уверенно идти по жизни и помнить, что человеку с характером репутация ни к чему.

Салли Мангер окончила школу Патни в 1969 году, где углублённо изучала изобразительное искусство. В старших классах увлеклась фотографией, начав фотографировать своих одноклассников, которые без стеснения позировали ей в обнажённом виде. Потом она посещала занятия в колледже Беннигтон, где училась фотографическому искусству у фотографа Нормана Сайефа. Там же встретила своего будущего мужа Ларри Манна. В 1954 году окончила с отличием литературное отделение колледжа Холлинс в Роанок, штат Вирджиния. А ещё через год стала магистром изящных искусств, получив специальность «Писательское мастерство». Но предаваться писательскому творчеству Салли Манн не стала, её манил мир, который можно увидеть только через объектив старого фотоаппарата. Поэтому она стала работать фотографом в университете Вашингтона и Ли. Знала ли тогда Манн, что с годами внесет весомый вклад в развитие искусства, за что будет удостоена премии от Национального фонда искусств, что станет лауреатом премии Гугенхайма, а её работы будут экспонироваться в музеях и галереях Вашингтона, Нью-Йорка, Сан-Франциско, Бостона, Токио.

В 26 лет Салли представила свои первые фотоработы в галерее искусств Коркоран в Вашингтоне, а в 1984 году появился фотоальбом «Ясновидение». Комментарии к своим работам Манн так и не услышала, но шла далее намеченным путём. В 1988 году были опубликованы фотографии, объединённые в альбом «Двенадцать. Портреты молодых женщин», в которых автор продемонстрировала процесс становления девочки-подростка в молодую женщину. Талант Салли Манн заметили и оценили, правда, возникли споры по поводу, возможно, излишней драматичности и экспрессивности фоторабот.

Настоящий шквал эмоций, критики и осуждений вызвал её третий фотоальбом под названием «Ближайшие родственники», увидевший мир в 1992 году. На шестидесяти пяти черно-белых фотографиях мы видим близких Салли людей, мужа и троих их детей, сына Эммета, дочерей Джесси и Вирджинию. То, что они изображены в основном обнаженными и послужило поводом для бурного обсуждения. Некоторые фото были подвержены цензуре, так как они были явно эротичного характера. Сама автор объяснила такое виденье её работ искаженностью взрослого понимания вполне естественных вещей. Конечно, она затронула темы, на которые взрослые часто закрывают глаза, но которые волнуют детей в любом возрасте по-своему.

В 1994 году был опубликован четвёртый фотоальбом Салли Манн «Ещё не время». Передвижная выставка состояла из шестидесяти фоторабот, сделанных в течение двадцати лет, на них можно увидеть не только детей Салли, но и необычные пейзажи её родной Вирджинии, а также абстрактные работы. В этом же году режиссер Стивен Кантор представляет на кинофестивале «Санденс» документальный фильм о Салли Манн «Кровные узы», который был номинирован на премию Американской киноакадемии.

Манн увлеклась пейзажами ещё в середине девяностых, используя столетнюю технику процесса фотоснимка. С помощью этой техники выполнены её работы, представленные на двух выставках в Нью-Йорке: в 1997 году под названием «Салли Манн - Родина». Современные пейзажи Джорджии и Вирджинии; в 1999году - «Глубокий Юг»: пейзажи Луизианы и Миссисипи. В 2001 году Салли Манн заслужено получает признание как фотограф года, по мнению журнала «Тайм».

И без того известная фотохудожница заставила говорить о себе с ещё большим усердием, чем после выхода в свет её «Ближайших родственников». В 2004 году в галерее искусств Коркоран в Вашингтоне взору почитателей фотоискусства были представлены работы Салли Манн под названием «Останки». Экспозиция включала в себя пять разделов, четыре из которых объединяла тема неизбежности человеческой жизни, то есть смерти. На фотографиях первого раздела мы видим то, что осталось от любимой собаки Салли. Во втором - мертвые тела в процессе распада, хранящиеся в Федеральном судебном антропологическом фонде, известном как «body farm». На фотоснимках третьей части экспозиции изображено место во владениях Манн, где был убит вооружённый беглый каторжник. Четвертый раздел возвращает нас во времена Гражданской войны в США, мы видим эпизод одного кровавого сражения. Кажется, что тень смерти будет преследовать вас ещё не раз, но вот мы переходим к пятой части выставки и понимаем, что автор оптимистично смотрит в будущее. На снимках дети Салли Манн, и жизнь опять заиграла радужными красками. Ведь, по словам самого автора этих работ, смерть, какой бы угнетающей она не была, помогает понять нам всю полноту и насыщенность жизни.

В шестой фотоальбом «Глубокий Юг», опубликованный в 2005 году, автор включила фотоснимки, сделанные в период с 1992 по 2004 год. На них можно увидеть очень разные пейзажи: от полей сражений и разрушающегося особняка, заросшего кудзу, до мистических и каких-то нереальных картин природы далёкого Юга. Благодаря неординарному виденью автора и в какой-то мере технике коллодионного процесса, снимки дают возможность заглянуть в другую реальность. Кажется, стоит прикоснуться к ним рукой, и очутишься в ином мире, где нет людей и присущей им суеты. Там жизнь течет сама по себе и живет своими законами.

Салли Манн по-прежнему вызывает интерес своими работами, которые неизменно создаются в фотостудии в её родном имении.

В 2006 году состоялась премьера второго документального фильма о жизни и творчестве фотохудожницы «То, что остаётся», снятого тем же режиссером Стивеном Кантором. Он получил специальную премию на фестивале в Атланте. Тогда же Манн стала почетным доктором искусствоведения. Правда, случилось и малоприятное происшествие: Салли упала с умирающей лошади и повредила спину. Два года она восстанавливалась после травмы и одновременно делала серию автопортретов. Позже уже в 2010 году они войдут в фотоальбом «Плоть и Дух», а также в нем будут ранее неопубликованные пейзажи, ранние фото детей и мужа, страдающего мышечной дистрофией с 1994 года. Кстати свою семейную жизнь с Ларри Манн воплотила в отдельный проект «Супружеское доверие», который отображает тридцать лет их совместной жизни. Надо обладать обоюдным мужеством, чтобы не только бороться с неизлечимым недугом, но и фотографически исследовать его. Но Салли Манн не привыкать, она наверняка знает для чего и ради кого она живет и творит. А поклонникам её творчества остается ждать новых работ от человека, открыто и честно смотрящего на мир сквозь объектив старенькой фотокамеры.

1 мая 1951 года родилась талантливый американский фотограф Салли Манн (Sally Mann)

Иногда мне кажется, что мои единственные детские воспоминания – это те, которые я выдумала, рассматривая свои фотографии. Салли Манн

Салли Манн (Sally Mann, в некоторых русскоязычных изданиях ее называют Салли Мэнн) родилась 1 мая 1951 года в Лексингтоне, штат Виржиния. Среднее образование она получила в знаменитой школе Патни (Putney School), кроме прочего известной своими художественными традициями и углубленным изучением изобразительного искусства. Именно там девочка пристрастилась к фотографии, впрочем, по весьма далеким от любви к искусству мотивам. В то время у Салли проснулся интерес к противоположному полу, а где лучше встречаться с мальчиками, чем в темной и таинственной фотолаборатории? Кстати сказать, среди ее первых фотографических опытов были фотографии обнаженных одноклассников.

Важную роль в жизни девочки, в формировании ее мировоззрения сыграл отец, врач-терапевт Роберт C. Мангер, который, по словам дочери, был похож на сельского доктора из фотоэссе Юджина Смита. Именно он помог Салли осознать истину из «Унесенных ветром»: «Репутация – это то, без чего могут жить люди с характером». Он же оказал влияние на ее художественный вкус: «В других семьях на Рождество устраивали вертеп, но мой отец помещал в гостиную иные декорации – например, корягу в форме члена», – вспоминала она, – «Он создавал эксцентричные "шедевры" из чего угодно – например, маленькая змея, украшавшая центр обеденного стола, была не чем иным, как собачьими экскрементами». Девочка многое переняла у своего отца: «Снаружи Салли похожа на меня, но внутри – папина дочка», – утверждала мать.

Понятно, что такого родителя не могли смутить эксперименты дочери с обнаженной натурой, он всячески поощрял ее занятия; в частности ее любовь к большому формату началась с его камеры с негативами 5 на 7 дюймов. Но даже этот формат показался ей слишком маленьким: вскоре она стала фотографировать на стеклянные пластины размером 8 на 10 дюймов и использовать мокрый коллодионный процесс, изобретенный ровно за сто лет до ее рождения и уже почти забытый.

В 1969 году Салли получила аттестат о среднем образовании, в 1974-м присоединила к нему диплом бакалавра, а еще через год стала магистром изящных искусств по специальности «Писательское мастерство» («Creative writing»). Писателем, впрочем, она не стала, сразу после окончания колледжа устроилась фотографом в Университет Вашингтона и Ли (Washington and Lee University).

До начала 1990-х годов карьера Салли Манн протекала не очень стремительно. В 1977 году в Галерее Искусств Коркоран в Вашингтоне состоялась ее первая персональная выставка. В 1984 году вышел в свет фотоальбом «Ясновидение» («Second Sight»). Оба эти события прошли почти незамеченными. Через четыре года она выпустила альбом «Двенадцать лет: Портрет молодой женщины» («At Twelve: Portraits of Young Women», 1988), посвященный девочкам «переходного возраста, одной ногой в детстве, другой во взрослом мире». Книга получила благоприятные отзывы критики, но широкой публике имя Салли Манн оставалось практически неизвестным.

Героями третьего фотоальбома Салли «Ближайшие родственники» («Immediate Family», 1992) стали ее сын и две дочери, которым на момент выхода книги было от 7 до 13 лет. Эта относительно небольшая книга – всего 65 черно-белых фотографий – мгновенно вознесла ее на фотографический Олимп. И как это часто бывает, основной причиной столь быстрого успеха был не талант автора, а сопровождающий книгу скандал: дело в том что, по мнению ряда критиков, позы детей на некоторых фотографиях были «откровенно эротичны». Представители различных комитетов типа «Защита детства» пошли еще дальше, объявив эти фотографии «завуалированной детской порнографией».

Справедливости ради стоит отметить, что не только «туполобые американские критики» (это определение попалось мне в нескольких русскоязычных статьях) накинулись на бедного фотографа. Добропорядочные домохозяйки – в звонках на толк-шоу, в письмах в газеты и на форумы в сети Интернет – показали себя еще более суровыми борцами за нравственность. И это характерно не только для консервативной Америки – я без труда нашел с десяток многостраничных обсуждений фотографий Салли Манн на русскоязычных форумах и уверен, что подобное творится и на других языках.

«Это невинные детские позы. Если вы видите в них эротизм, то это проблема вашего восприятия, неверных взрослых интерпретаций», – вслед за Салли Манн твердят ее сторонники. «А вы бы на ее месте выставили своих детей, вот так вот, голыми, напоказ всему миру?», – вопрошают их противники. И никто никому не отвечает. И что тут ответишь? Позы действительно детские и невинные – но книга предназначена для взрослых, у которых случаются и «неверные интерпретации». И нормальный обыватель никогда не даст согласие на публикацию фотографий своих обнаженных детей в средствах массовой информации – только ведь Салли Манн художник (пусть даже с приставкой «фото»), а вовсе не среднестатистическая американская домохозяйка.

Кстати о фотохудожниках. Детская эротика никогда не считалась у последних чем-то запретным – еще в XIX веке знаменитый английский писатель и по совместительству фотограф Льюис Кэрролл сделал ряд прекрасных фотопортретов обнаженных девочек, что позволило исследователям XX века вовсю обвинять его в педофилизме. Сегодня мировая общественность осудила бы фотографии сыновей одной из самых знаменитых фотографов всех времен и народов Имоджен Каннингем, а ведь она даже не подозревала, что делает что-то предосудительное. Немецкий фотограф Вильгельм Плюшов в 1910-х годах подвергался гонениям в Италии (правда не за фотографии, а за растление малолетних), в то время как его коллега и соотечественник Вильгельм фон Глоеден обладающий теми же пороками с почетом жил на Сицилии. Существует легенда, что английский король Эдвард VII вывозил его фотографии в Великобританию дипломатическим багажом!

Это далеко не полный список признанных – и талантливых – фотохудожников, которых можно было бы обвинить в педофилии, изготовлении детской порнографии и кто знает в еще каких грехах. Но им «посчастливилось» творить в то время когда можно было попасть в тюрьму за гомосексуализм, а с детьми (тем более со своими) можно было делать что угодно. В последнем десятилетии XX века ситуация резко изменилась: смерть помешала Роберту Мэпплторпу быть обвиненным в изготовлении детской порнографии, зато 7 апреля 1990 года был арестован директор Центра современного искусства города Цинциннати в штате Огайо в котором проходила выставка покойного. И пусть позже суд его оправдал, но одной иллюзией у сторонников свободы творчества стало меньше. 25 апреля того же года полицейские Сан-Франциско сопровождаемые агентами ФБР ворвались в студию Джока Стэрджеса, известного своими фотографиями подростков на нудистских пляжах.

Художественная общественность Соединенных Штатов и Европы встала на защиту своих собратьев и, во многом благодаря этой поддержке, суд не стал предъявлять Стэрджесу каких-либо обвинений. Что касается «нехудожественной общественности», то тут мнения разделились, хотя следует признать, что митинги под лозунгами «Stop Pornography» проходили чаще.

Я так подробно останавливаюсь на этих деталях, чтобы показать, что Салли Манн очень хорошо знала какие опасности ей угрожают, что она пошла на публикацию фотоальбома вполне осознано – напомню читателю, что книга была опубликована в 1992 году, через два года после описанных выше событий. И когда она утверждала что «детская сексуальность – это сочетание противоположных по значению слов», то отдавала себе отчет (точнее сказать, должна была отдавать), что правоохранительные органы, да и многие ее современники, считают иначе.

Перед публикацией книги автор постаралась защитить себя от возможных юридических неприятностей. Она проводила консультации с представителями ФБР и прокуратуры, заручилась поддержкой детей, а чтобы предать их голосам большую убедительность отправила двух старших на освидетельствование к психологу. Было объявлено, что дети обладают правом вето на публикацию тех или иных фотографий – вероятно, так оно и было на самом деле, но Салли Манн не забыла упомянуть об этом публично. Так, например, младшая дочь Виржиния не захотела, чтобы читатели увидели, как она справляет малую нужду, а Эммет и Джесси потребовали убрать фотографии на которых они выглядели как «чокнутые или придурковатые». А вот отсутствие одежды их совсем не смущало. Они с нетерпением ждали выхода альбома и, когда мать заикнулась о том чтобы перенести публикацию на несколько лет («до тех пор, пока дети не станут жить в других телах»), бурно запротестовали. В конечном итоге оказалось, что Салли Манн решилась на публикацию только уступая пожеланию детей!

Как бы то ни было, в 1992 году книга вышла в свет. Она вызвала вполне предсказуемую бурю эмоций и принесла своему автору всеамериканскую, а вскоре и мировую известность. Журнал «The New Republic» охарактеризовал альбом как «одну из величайших фотокниг современности», «New York Times» заявил, что «не один фотограф в истории не прорывался к славе так быстро». А то, что слава оказалась несколько более скандальной, чем хотелось бы автору – видимо этого можно было избежать, но тогда путь к вершине потребовал бы намного больше времени и усилий. Да и добралась бы она? Несколько забегая вперед, отмечу, что не до выхода «Immediate Family», не после этого Салли Манн не создала ничего равного по силе воздействия. И дело не только в скандальности – достаточно просмотреть альбом, чтобы понять, что мы имеем дело с большим художником. Более того, рискну заявить, что для подобного утверждения достаточно посмотреть фотографии из альбома на экране монитора; хотя если у вас есть возможность приобрести альбом или посетить выставку – обязательно сделайте это.

Хельмут Ньютон писал в своей автобиографии, что интересным может быть рассказ о пути к успеху; описание же самого успеха, «просто не представляет интереса для читателей». Это в полной мере относиться к Салли Манн, поэтому я только схематично опишу ее дальнейшее творчество. В 1994 году она опубликовала свою четвертую книгу «Еще не вечер» («Still Time») в которую вошли как фотографии ее детей, так и более ранние зарисовки природы, несколько абстрактных фотографий. В 2003 году вышел альбом «Останки» («What Remains») в котором она решила показать разные грани окружающего нас мира: здесь и таинственные пейзажи, и крупные планы детских лиц, и полуразложившиеся трупы (невольно возникает ассоциация со змейкой из собачьих экскрементов на обеденном столе маленькой Салли). «Смерть могущественна, и лучше всего ее воспринимать как точку, с которой можно увидеть жизнь более полно. Вот почему мой проект заканчивается снимками живых людей, моих собственных детей», – раскрывала она свой замысел. В целом альбом производит сильное, хотя и гнетущее впечатление. В шестой фотоальбом Салли Манн «Далёкий Юг» («Deep South», 2005) вошли 65 ландшафтных фотографий сделанных в период с 1992 по 2004 год.

Выход каждого альбома сопровождался выставками, которые с успехом проходили в Америке и Европе. Конечно, она выставляла не только фотографии вошедшие в альбомы, посетители выставок могли ознакомиться с ее удачными и не очень экспериментами в самых различных областях. Так, после «Deep South» она некоторое время изготовляла и фотографировала натюрморты из... собачьих костей (опять вспоминается змейка на обеденном столе). «Что мне нравиться в этих собачьих костях это их неопределённость, двусмысленность», – поясняла она, – «Я имею в виду, что очень люблю в фотографии ее нечестность. Она должна быть в толь или иной степени странной, или это не для меня».

Один из последних ее проектов – фотографическое исследование атрофии мышц, которой страдает ее муж с 1994 года. Эта неизлечимая болезнь приводит к ослаблению мышц и уменьшению мышечной массы (в случае Ларри Манна – в правой ноге и в левой руке). Понятно, что эта болезнь не красит человека и от обоих супругов требуется немалое мужество, чтобы продолжать работу. Салли называет проект «Супружеское Доверие» («Marital Trust») – он включает все стороны жизни: мытье, утренний туалет, работу в саду, даже секс. Увидим ли мы когда-нибудь эти фотографии? «Я только знаю, что они есть и что они хороши», – говорит фотограф, – «может быть они никогда не будут опубликованы. Может быть – после моей смерти. Но для меня имеет большое значение сам факт, что эти фотографии лежат в коробке в моей лаборатории».

Примеров подобных проектов в истории фотографии крайне немного: честно говоря, мне приходит на ум только Ричард Аведон и Педро Мейер фотографировавшие процесс умирания своих родителей. По всей вероятности, Салли Манн принадлежит невеселая честь быть первой женщиной-фотографом решившейся на подобное, так что возможно нам предстоит стать свидетелями связанного с ее именем скандала.

Сейчас можно с уверенностью сказать, что Салли Манн – одна из наиболее значительных американских фотографов конца XX – начала XXI века. Она получила ряд престижных премий и званий, ее фотографии продаются с аукционов и входят в постоянные экспозиции ведущих мировых музеев. Она стала героиней двух документальных фильмов: «Узы крови» («Blood Ties», 1994), номинированный на премию Оскар в категории Лучший документальный фильм, и «Останки» («What Remains», 2005), выигравший приз жюри за лучший документальный фильм на кинофестивале в Атланте.

Салли окончила весьма престижную школу The Putney School в 1969 году, после чего училась в нескольких колледжах, а степень бакалавра по литературе она получила в колледже Холлинс (Hollins College), который сегодня является Университетом Холлинс (Hollins University). Это было в 1974-м, а через год она уже была магистром, специализируясь по-прежнему в литературе.

Салли Манн (Sally Mann) родилась в 1951 году в Лексингтоне, штат Вирджиния (Lexington, Virginia). Была она третьим ребенком и единственной дочерью практикующего врача Роберта С. Мангера (Robert S. Munger) и его жены Элизабет Эванс Мангер (Elizabeth Evans Munger), которая держала книжный магазин в Университете Вашингтона и Ли в Лексингтоне (Washington and Lee University in Lexington). Салли окончила весьма престижную школу The Putney School в 1969 году, после чего училась в нескольких колледжах, а степень бакалавра по литературе она получила в колледже Холлинс (Hollins College), который сегодня является Университетом Холлинс (Hollins University). Это было в 1974-м, а через год она уже была магистром, специализируясь по-прежнему в литературе.

Впрочем, вернувшись в Вирджинию, Салли начала все активнее заниматься фотографией, которая была ее давним увлечением. Кстати, по некоторым источникам, она еще с подросткового возраста много времени проводила в своей фотолаборатории, и ее интерес там не исчерпывался одной лишь проявкой снимков. Так, Салли активно встречалась там со своими друзьями, преимущественно противоположного пола. Ее первые фотографии – фотографии обнаженных сверстников.

Кстати, снимки Салли Манн никогда не отличались особой целомудренностью – многие недоброжелатели видят в них всего-навсего "детскую порнографию, едва прикрытую намеком на художественность". Действительно, фотографии Манн неоднозначны – в объектив ее видоискателя все чаще попадали дети, при этом дети обнаженные.

Так, в 1988 году вышел фотоальбом "Двенадцать лет: Портрет молодой женщины" ("At Twelve: Portraits of Young Women"). Вся книга была посвящена девочкам-подросткам и вызвала весьма бурную полемику. Салли, впрочем, весьма успешно отбивалась: "Это невинные детские позы. Если вы видите в них эротизм, то это проблема вашего восприятия, неверных взрослых интерпретаций".

Как бы ни было на самом деле, вскоре она выпустила следующий свой альбом под названием "Ближайшие родственники" ("Immediate Family"), это был 1992 год. Альбом был посвящен семье Салли – ее троим детям и мужу, которых она снимала также в полуобнаженном, а иногда и совершенно обнаженном виде. На этот раз Манн снова начали преследовать, назвав ее работы "завуалированной детской порнографией".

Салли Манн снова привычно отбивалась, а ее работы тем временем набирали все большую популярность, выйдя за пределы страны. Позже стало известно, что еще до выхода книги Манн тщательно подготовилась к возможным нападкам. Так, она получила несколько консультаций в ФБР, сводила своих детей к психотерапевту, для того чтобы

Назвать Салли Манн бесталанной не решался никто – ее снимки действительно полны очарования как будто викторианской эпохи… но обнаженные дети на этих фотографиях все же мешают воспринимать их только как искусство.

В 2001 году журнал "Time" назвал Салли Манн "Фотографом года".

Примечательно, что мотивы Салли Манн, которая продолжала фотографировать обнаженных детей, не слишком поддаются объяснению. Так, по одной из версий, она всего лишь выбрала такой путь, чтобы добиться хоть и скандальной, но популярности. Естественно, что другие версии ее недоброжелатели уже высказали весьма однозначно – это фотографии "нездорового человека, которого следует немедленно остановить".

В 2004 году Салли Манн оказалась в центре нового скандала - в Музее искусств в Вашингтоне (Corcoran Museum in Washington) открылась ее выставка "Останки" ("What Remains"), в которую вошли почти 100 работ. Так, на снимках Манн были полуразложившиеся трупы, фэнтезийные готические пейзажи, и прекрасные девушки. Проект заканчивался фотографиями детей Салли. На открытии выставки она сказала: "Смерть могущественна, и лучше всего ее воспринимать как точку, с которой можно увидеть жизнь более полно. Вот почему мой проект заканчивается снимками живых людей, моих собственных детей".

Реакция публики была как минимум неоднозначной – одних от снимков Салли откровенно тошнило, другие приходили в настоящий восторг.

Известно, что есть в творчестве Салли и "нормальные" проекты – к таким можно отнести ее пейзажную книгу "Далёкий Юг" "Deep South" 2005 года.

Одним из недавних трудов Манн стал еще один как минимум странный проект – она вплотную исследовала атрофию мышц, которой страдает ее муж. Так, альбом "Супружеское Доверие" "Marital Trust", в который вошли совершенно личные фотографии ее нездорового мужа, был опубликован в 2009 году, и, как оказалось, для многих он был очень и очень долгожданным.

Салли Манн работает и сегодня и наслаждается славой одного из самых значительных фотохудожников современной Америки. Так это или не так – мнения разделились. Впрочем, работы ее продолжают получать награды, а сама Манн стала героиней нескольких документальных фильмов. Салли Манн – автор восьми книг, каждая из которых сопровождалась персональными выставками.

Среди ее достижений – награда "National Endowment for the Arts" и стипендия "John Simon Guggenheim Memorial Foundation Fellowship". В 2006-м Манн получила почетную докторскую степень от колледжа Коркоран (Corcoran College of Art and Design).

Черно-белые миры Салли Манн

Никто до Салли Манн не делал ничего в фотографии более пронзительного и откровенного о своих собственных детях. Салли Манн создала театр, вовлекла в его мир детей, подарив им, еще маленьким, ключик к тайне большого творчества, к наслаждению игрой с образами. Салли смешала правду и игру, получив в результате великолепный коктейль, гениальную серию снимков, которые она назвала «Ближайшие родственники». Десять лет съемок, Салли там живет на ранчо постоянно. Фотография дышит на полную грудь. Здесь речка вплетала свои длинные водоросли в детские волосы и ветер играл на них как на арфе. Здесь детские тела как частица нетронутой природы. Салли Манн достойная дочь своего отца, брутального весельчака и рискованного выдумщика. Дети научились у мамы всему, что теперь делает их неординарными личностями в этом скучном мирке, где все только и делают, что мучают и убивают друг друга за деньги власть. Салли Манн написала замечательный текст о своей серии, который, в русском переводе, мы и предлагаем вам.

Текст: Александр Ляпин

Салли Манн: Мои близкие родственники

Важно место, время - лето. Это лето вообще, но место - дом и все люди, которые там находятся - моя семья.

Я прожила всю свою жизнь в юго-западной Вирджинии, у подножия горного хребта Блу Ридж. И все это время многое здесь оставалось неизменным. Однажды мы остановились, чтобы повидаться с Вирджинией Картер, в честь которой была названа наша младшая дочь. Голубая веранда Вирджинии сразу стала очень шумной. При виде нас проходившие мимо мужчины приподнимали шляпы, а женщины слегка махали нам руками. В домике же было совсем иначе: хлынувший дождь принес прохладу, восточные туи, которые росли на утесах вдоль реки, обступил туман. Некоторое время спустя мне попался черно-белый негатив этих утесов, сделанный в 1800-е годы. Я напечатала снимок и сопоставила с современным видом. Оказалось, что деревья, впадины и пятна на утесе - те же самые. Стояло там и мертвое дерево, все так же цепко оплетенное ползучими растениями.

То же и в одежде: платье моей дочери Эстер было сшито для меня моими мамой и бабушкой Джесси Адамс, когда мне было 6 лет. Когда 30 лет спустя эту юбку надевала Джесси Манн, холмы вокруг нашего дома были те же самые.

Я помню жару. Помню, как моя мать, уроженка Бостона, вынуждена была уходить в спальню после полудня с прилипшими к шее завитками своих черных длинных волос. А я оставалась на дворе с Вирджинией, сидела на ее больших коленях, пока она чистила яблоки, а у наших ног дремало несколько толстых ленивых боксеров. В тот год, когда мои родители поехали в Европу, Вирджиния повела меня в церковь. На всех женщинах там были белые перчатки, и они обмахивались цветастыми веерами. Я стояла рядом с Вирджинией, и меня обтекали мощные потоки музыки. Они укачивали так, словно я была кусочком древесины в зеркале океана. Я выныривала оттуда и внезапно сталкивалась с жарой на залитой солнцем Мэйн Стрит.

93 года разделяют двух Вирджиний - мою дочь и взрослую женщину, что растила меня. Ее темные и сильные руки изборождены морщинами - так же может сморщиваться и упругая кожа на руках моей дочери. По-прежнему кажется, что воздействие времени здесь проявляется очень медленно. Как неизменно направление течения реки, так неизменен и уклад жизни ее обитателей: когда большой голубой журавль пролетает совсем близко, то можно услышать хруст хрящей в сочленениях его крыльев; бобер; внушающий суеверный страх карп-альбинос, флуоресцирующий в воде ночью. В полях над рекой - пастбище, по-прежнему встречающее наши грустные лица, белые, как у всех городских детей. Моя мама все еще живет в том же доме, и дети скатываются по свежей траве вниз по откосам старых холмов. Но отца моего уже нет.

Он был человеком чудаковатым, эксцентричным, с характером. До сих пор он для нас загадка. Он был врачом-терапевтом и напоминал мне, даже внешне, сельского доктора из фотоэссе Юджина Смита. Но если тот доктор имел изможденный вид, то мой отец - выглядел уверенным в себе озорником. Придерживаясь компанейской этики, он не испытывал внутреннего конфликта и противоречий, являясь одновременно атеистом и моралистом. Он был спокойным и непритязательным к своей персоне, экстравагантным во взглядах, его манерное и вежливое поведение невероятным образом сочеталось с неоправданным сибаритством. Он просто не слышал напрасных возмущений моей матери, когда терроризировал ее тем, что ездил на скорости 120 миль в час на спортивном автомобиле.

В нашей семье все были очень разными. Двое моих братьев и я были единственными учащимися нашей школы, кого родители выгоняли в прихожую во время изучения Библии. У нас не было семейного микроавтобуса, мы не были членами сельского клуба, церковной группы, колониального дома в новом квартале. В результате мы поверили в то, что сказал Рэт Батлер Скарлетт: репутация - это то, без чего могут жить люди с характером.

В других семьях на Рождество устраивали вертеп, но мой отец помещал в гостиную иные декорации - например, корягу в форме члена. Он создавал эксцентричные шедевры из чего угодно - например, маленькая змея, украшавшая центр обеденного стола, была ни чем иным, как собачьими экскрементами.

А его сад… как рассказать о нем: 30 акров с гигантскими дубами, озерами в низинах и холмами с фруктовыми деревьями. Когда отец купил сад в 1950 году, он был диким. Я помню, с какой бешеной энергией он работал, вырывал чертополохи, раздетый по пояс, покрываясь потом в жару. Когда он расчистил каждый акр, он посадил деревья, которые купил в Англии (даже в Европе они были большой редкостью). Отец был одержимым.

Однако, пока я росла и бегала там голышом со сворой боксеров, земля оставалась все еще невозделанной. Стук топора, трактор, индийский свисток отца зовет нас домой… Одышка и царапины после ползания по туннелям, которые мы проделывали в густой жимолости. Я была индейцем, жителем скальных пещер, зеленым духом; я седлала свою лошадь с помощью одной ленточки на ее губах и представляла полет.

Вот фотографии моих детей, также живущих здесь своей жизнью. Многие из снимков интимные, некоторые - любительские или фантастические, но большинство - об обычных вещах, наблюдаемых матерью – мокрая постель, кровь из носа, сладкие сигареты. Они одеваются, надувают губы, позируют, они раскрашивают свои тела, они ныряют, словно выдры, в темную воду.

Они были вовлечены в творческий процесс с самого младенчества. Часто трудно определить, кто создал снимок. Некоторые снимки являются подарками для меня от моих детей: подарки, появившиеся в результате определенного момента, как от прикосновения крыла ангела. Я молюсь, чтобы этот ангел приходил к нам каждый раз, когда я устанавливаю камеру и знаю, что на ближайших пяти акрах нет ни одной хорошей картины. Мы погружаем себя в состояние благодатной надежды заслужить награду, и это есть состояние благодати с Ангелом по имени Шанс.

Когда приходят удачные кадры, мы надеемся, что они говорят правду, но говорят относительно (уклончиво), как заявляла Эмили Дикинсон. Мы плетем историю из того, из чего она исходит. Это сложносоставная история и иногда мы пытаемся базироваться на важных понятиях, таких как любовь, гнев, смерть, чувственность и красота. И мы произносим их без страха и стыда.

Память – это первичный инструмент, неисчерпаемый источник подпитки; эти фотографии не только открывают двери в прошлое, но позволяют заглянуть и в будущее. В «Конце игры» Самюэля Беккетта Хамм рассказывает историю о посещения сумасшедшего в тюрьме. Хамм подтаскивает его к окну и восклицает: «Смотри! Вон там! Как растет кукуруза! И там! Смотри! Паруса рыболовного флота! Как все это здорово!»Но сумасшедший отвернулся. Все, что он видел - это был прах.

Существует парадокс: мы видим одновременно и красоту и темную сторону вещей; поля кукурузы и поднятые паруса, но и прах в то же время. Японцы говорят в таком случае: «одиночество себя не осознает», что означает примерно «красота имеет оттенок печали». Получается, то, что мы очень любим и к чему привязаны, однажды уйдет, когда наступит время. И мы должны позволить ему уйти?

Мне кажется, что эти жестокие уроки временности смягчены неизменным стержнем моей жизни, прочной реальностью. Конфликт порождает странный вид живучести - так же, как и отчаяние сумасшедшего делает обманные открытия. Я нашла внутри головокружительного обмана времени не только его огорчающие реалии, но и потрясающую человеческую настойчивость.

В этом слиянии прошлого и будущего, реальности и символики находятся Эмметт, Джесси и Вирджиния. Сила и самоуверенность, которые видны в их глазах, говорят о том, что ничто так не влечет, как подарок, полученный случайно. Они субстанциальны; и их розовое детство достаточно сложно. Иссушающая перспектива прошлого, предсказуемые вероломства (предательства) будущего; да и сейчас, все знакомые осложнения времени - все играет, не принося вреда, вокруг них, словно танцующие тени у основания большого дуба.

Текст и фотографии: Салли Ман

Черно-белые миры Салли Манн

Черно-белые миры Салли Манн

Популярное