В разных уголках нашего мира существуют легенды об удивительных зверях и птицах, которых никто никогда не видел, однако описания которых поразительно сходны.
В разных культурах образ Жар-птицы
обрастал своими подробностями и оттенками. У Славян Жар-Птица, ptak Ohnivak (чех. и словак.) – сказочная, огненная птица, её перья блистают серебром и золотом (у Огнивака перья рыжезлатые), крылья как языки пламени, а глаза светятся как кристалл.
По размерам она достигает павлина.
Живёт Жар-птица , в золотой клетке.
По ночам вылетает из нее и освещает сад собою так ярко, как тысячи зажжёных огней.
У Жар-птицы в саду есть любимое кушанье – молодильные яблоки, которые дают ей красоту и бессмертие.
У Жар-Птицы исцеляющее пение, когда она поёт из клюва сыплется жемчуг.
Вокруг неё ослепляющий свет. Каждый год, осенью, Жар-птица умирает, а весной возрождается.
Иногда можно найти выпавшее перо из хвоста Жар-птицы, внесенное в тёмную комнату, оно заменит самое богатое освещение.
Поймать голыми руками её нельзя, так как можно обжечься об её оперение.
Выпавшее перо еще долгое время сохраняет свойства оперения Жар птицы
. Оно светится и дает тепло. А когда потухнет перо то оно превращается в золото.
И уже потом люди, чтобы удача и счастье, которые дарует Жар-птица, не покинули их, стали делать амулеты и обереги, расписывать посуду ее яркими изображениями.
Согласно русской волшебной сказке, каждое перо её «так чудно и светло, что ежели принесть его в тёмную горницу, оно так сияло, как бы в том покое было зажжено великое множество свеч». Золотая окраска Жар Птицы, её золотая клетка связаны с тем, что птица прилетает из другого («тридесятого») царства, откуда происходит всё, что окрашено в золотой цвет. Жар-Птица может выступать в роли похитителя, сближаясь в этом случае с Огненным Змеем: она уносит мать героя сказки «за тридевять земель».
Сравнительный анализ позволяет предположить древнюю связь Жар-птицы и словацкой «птицы-огневика» с другими мифологическими образами, воплощающими огонь, в частности с Рарогом, огневым конём-птицей.
Жар-птица - сказочная птица, персонаж русских сказок, обычно является целью поиска героя. Перья жар-птицы обладают способностью светить и своим блеском поражают зрение человека.
Добыча жар-птицы сопряжена с большими трудностями и составляет одну из главных задач, которые задает в сказке царь (отец) сыновьям. Добыть жар-птицу удается лишь доброму младшему сыну. Мифологи (Афанасьев) объясняли жар-птицу в виде олицетворения огня, света, солнца. Жар-птица питается золотыми яблоками, дающими молодость, красоту и бессмертие; когда она поет, из её клюва сыплются жемчуга. Пение жар-птицы исцеляет больных и возвращает зрение слепым. Оставляя в стороне произвольные мифологические объяснения, можно сопоставить жар-птицу со средневековыми, очень популярными и в русской, и в западноевропейской литературе рассказами о птице Феникс, возрождающейся из пепла. Жар-птица также является прототипом павлинов. Молодильные яблоки, в свою очередь, можно сопоставить с плодами гранатового дерева, излюбленного лакомства Фениксов.
Перо жар птицы– предмет русских народных сказок, известный своими волшебными свойствами. Кто не читал или не слушал в детстве сказку про Ивана-дурака, который нашел перо жар птицы. Именно с этой находки и начались его приключения.
С жар птицей и его пером связано много различных сказок, которыми в итоге стали легендами. Более известным, пожалуй, является лишь цветок папоротника. Также можно отметить, что наша жар птица явно является родственником феникса– огненной птицы из европейских легенд и сказок.
Жар птица по описаниям из сказок и иллюстрациям к ним похожа на павлина, и перо жар птицы – так же напоминает перо из павлиньего хвоста. Размером жар птица также с павлина, в то время, как феникс описывается размером с орла.
Говорят, что поймать жар птицу можно только на приманку – клетку с золотыми яблоками внутри. Так как не только найденное перо жар птицы, но и все ее оперение горит огнем, голыми руками такую птицу не схватишь, мгновенно обожжешься. Вот и пришлось Ивану заманивать ее в клетку и накидывать мешок, чтобы жар до рук не достал.
Также по легендам жар птица стережет цветок папоротника в ночь на Ивана Купала, когда он распускается лишь раз в году, а многие молодые люди уходят в лес искать его.
Огненное перо жар птицы
По всем известной сказке Иван-дурак нашел перо жар птицы в лесу на пне, когда ночью проходил мимо. Это перо светится в темноте, горит, будто огнем светится. Сначала Иван даже решил, что это огонь горит во тьме ночной, но, подойдя поближе, они увидел перо неземной красоты.
По некоторым описаниям это перо золотое, как и все оперение жар птицы, некоторые говорят о красном, оранжевой, желтом и даже малиновом окрасе перьев жар птицы. Кто-то упоминает, что жар птица светится серебром и золотом, а крылья ее огненные, что еще раз доказывает связь жар птицы с фениксом. В книжках жар птицы и ее перья рисуют обычно красными и оранжевыми.
Свойства пера жар птицы
Перо жар птицы может осветить любое, самое темное помещение так, что ночью там будет светло, как не бывает самым ясным днем. Если вы помните сказку, именно так слуга царя заметил, что у Ивана дурака появилось перо жар птицы, мигов доложив об этом своему господину.
По легендам со временем перо жар птицы перестает светиться и гореть огнем,затвердевая и превращаясь в золото. Найдя несколько таких перьев, можно неплохо разбогатеть, знать бы еще, где искать.
Также, говорят, что с помощью пера жар птицы можно находить клады, так как подобное притягивает подобное. И так золотое перо притягивает золото, хранящееся в земле.
Перо жар птицы еще долгое время, пока не станет золотым, сохраняет свойства оперения жар птицы. И кроме того, что оно ярко светится, оно дает тепло. По всей видимости, не такое, чтобы им можно было обжечься, так как Иван-дурак брал его голыми руками, но достаточное, чтобы можно было согреться от него. Этакая неплохая грелка.
Как-то мне случайно попалась статья, в которой ссылаясь на славянскую легенду, говорилось о том, что когда боги увидели, что люди ходят по земле ни кого не любя и холодом сердец своих себя губят, отправили они на землю волшебный огонь любви в виде птицы – Жар-птицы.
И с тех пор летает она по земле и разносит огонь любви.
Счастье тому кому удастся поймать ее, но в сто раз большее счастье тому кого Жар-птица почтет за своего повелителя. ВедьЖар-птица больше похожа на расплавленный металл из которого она скорее всего и состоит. Поймать ее можно только в рукавицах, уж очень горяча – обжечься можно очень сильно. Тому-же кому покорится она по своей воле, будет она отдавать свое благотворное тепло всю жизнь. Но как только почувствует она равнодушие тут же улетит – не выносит она его, и убить ее просто… Посади в клетку и погибнет она. Остынет ее пламенное тело и будет в клетке вместо горячей любви холодный кусок золота…
Такая вот красивая легенда. Жаль, что мне так и не удалось найти оригинал.
Египтяне считали, что является связующим звеном между божественным замыслом и воплощением замысла в жизнь, напоминает о божественном созидании и возрождении жизни. Феникс – это душа Осириса, это надежда на преодоление пути мертвых. В египетской «Книге мертвых» написано: «Как феникс пройду я через области потустороннего мира».
Греки, воспринявшие историю Феникса из Египта, полагали, что жизнь Птицы циклически связана с мировой историей и зависит от хода планет (Солнце, Луна и др. планеты возвращаются на свои «прежние» места). Стоики в подтверждение этому говорили, что мир, подобно Птице, погибает и рождается в огне, и нет этому превращению конца.
Иранцы знали другое имя этой птицы – Симург . Птица обладала даром предвидения, но натура ее была двойственна, заключая в себе «добрую» и «вредоносную» половинки.
В суфизме Симург символизирует Совершенного Человека, обладающего знанием Божественной Сущности. Эту Сущность, как и легендарную птицу, невозможно увидеть.
В раннехристианском апокрифе Варуха писалось о Птице: «Это хранительница мира… Если бы не прикрывала |огненный зрак| солнца, то не был бы жив ни род человеческий, ни вся тварь на земле от жары солнечной”.
Китайский огненный Фен-хуан являлся одним из четырех священных созданий, и символизировал бессмертие, совершенство и великодушие. Появление такой птицы пусть даже во сне означало поворотный момент в жизни человека, необходимость совершения значимого деяния либо рождения ребенка, наделенного особыми талантами.
Алхимики средневековой Европы считали Феникса символом возрождения, завершения «Великой Работы». Для них он также означал очищающий и преобразующий огонь, химический элемент серу и красный цвет.
Описание Птицы весьма сходно для разных народов. «Воздух расцветился всеми цветами радуги, от перьев и крыльев птицы шли красивые звуки, от нее исходил приятный запах…» – так было сказано о чудесной птице Симург в арабском трактате 13 века. «Есть там другая священная птица,… и имя ей Феникс, – писал Геродот. – Ее облик и стать весьма напоминают орла, а перья у нее частью золотистые, частью красные». «Киноварная птица, вещество пламени», «его цвет радует глаз, его гребень выражает праведность, его язык искренен» – говорили китайцы, имея ввиду Фэн-хуан, властителя Юга. Птица-огонь, – полагали славяне, подразумевая Жар-птицу, – об ее оперение можно запросто обжечься. Каждое перо же светится, как множество свеч, и остро, крепче булата. А сама же она сияет то голубым, то малиновым светом.
«О Атум-Хепри, ты воссиял [в образе] Бену на предвечном Холме Бен-Бен…» – так звучат слова древнеегипетского Гимна о сотворении мира. Никем не сотворенная, бывшая изначально птица летала над водами океана, пока не свила себе, наконец, гнездо на холме Бен-Бен. А может, это был вовсе не Бену, а прекрасный белый гусь Великий Гоготун, снесший на все том же холме яйцо, из которого родился солнечный бог? Впрочем, многие народы рассказывают истории, что в процессе создания мира принимала участие птица. Вряд ли люди точно знали, кто сотворил мир, но образ ослепительной птицы остался в мифах и легендах, и сияли, отражая солнце, обелиски на памятном холме близ Гелиополя.
Если попытаться по сохранившимся преданиям восстановить историю сказочной Жар-птицы, или как она чаще известна – Феникса, то можно рассказать такую легенду.
Прекрасная Птица с ослепительным оперением существовала с самого начала мира, погибая и возрождаясь в очищающем пламени на рубеже эпох. Сама она приносила себя в жертву, и каждый раз, вновь восставая из пепла, обращала свой взгляд за земные пределы, сквозь звезды, к миру чистого света, туда, где рождены были некогда бессмертные боги, и куда она отправлялась в те три дня, пока тело ее превращалось в прах, а душа становилась свободной. Птица знала что было, что есть и что будет, и все же она хранила мир, в котором свила себе гнездо. Люди же, слышавшие о Птице, верили, что подобно ей и они обладают бессмертной душой, лишь меняющей оболочки.
Жила волшебная Птица далеко-далеко, на самом краю земли. Где точно, никто не знал. Одни говорили, что гнездо ее спрятано от людских глаз на вершине горы, другие – что свила его она средь бескрайней пустыни, в тридесятом «ином» государстве, совершенном и далеком от мирской суеты. Множество испытаний и опасностей подстерегали на пути тех, кто дерзнул отправиться на поиски, ибо любой путь к существу, хранящему в себе огонь первоначального творения, тернист и непредсказуем.
Чтобы добраться до Птицы, надо было преодолеть Долину Поиска, Долину Любви, Долину Знания, Долину Разлуки, Долину Единения, Пустыню Изумления, Пустыню Уничтожения и Смерти. И этот долгий путь можно было пытаться пройти по дорогам, стирая железные сапоги и сгрызая железные караваи, а можно было – в своем сердце, преодолевая и изменяя себя.
Редко смертные могли лицезреть прекрасную Птицу во всей ее красе. Чтобы случилось это, на земле должны были воцариться мир и согласие. Увидеть ее, преодолев множество испытаний, мог лишь отчаянный смельчак с чистыми помыслами, ведомый по жизни мечтой. Недаром иногда называли Птицу Жар-птицей, ведь жар, огонь – это и творчество, и творение, и «горение».
Она была совершенным творением Единого, и каждый, кто хотя бы издали видел ее, становился обладателем чудесного дара. Свет божественного сияния, окружавший Птицу, ложился и на человека, наделяя его тем, чего он больше всего хотел в своем сердце: талантами, умениями, счастьем. И вот уже человек, получивший дар от Птицы, сам нес на себе отблеск волшебного света.
Сказание о Жар-Птице
Хотите – верьте, хотите – проверьте.
Хотите – слушайте, хотите – услышьте.
Но дело было, былью поросло,
и то, чего не было – небылицами.
Только в одном тридевятом царстве,
небесном государстве
жили-были, красны девицы –
все такие они рукодельницы,
своей статью светлой пригожие,
красотою души погожие.
Только с людями, кто из них знался,
птицей райской представлялся,
птицей огненной обжигающей,
светом мир души озаряющей.
Звали их потому всех Жар-птицами,
изгоняющими все нечистое,
оттого-то всем людям не просто так
песни райских птиц теперь услыхать.
Но ждет каждого птица огненна,
что рукой не взять, не дотронуться,
там, где леший даже не хаживал,
Древо есть одно Жизни верное,
сидит птица там распрекрасная,
жаром пышит и дивным голосом
дарит путнику покой сладостный
и сжигает все, что неладно в нем.
Самому дойти к Древу вряд ли смочь,
не пускают люд силы темные,
стерегут от глаз стражи строгие
по указу свыше небесному.
С давних пор туда провожатые
находились, что знамо-ведали
обойти как чащи темные
и кручины гор непролазные.
Но достойных лишь и удачливых
привести моглось к Древу вечному,
чтоб при встрече с той птицей-девицей
перестал огонь обжигать ее.
Вот и весь сказ дивний тот.
Кто послушен был, пировать – за то.
по добру, по здорову, да во Славу
поживать, да при том не кручиниться!!!
Легенда Крыма о Жар-птице
Давным-давно мир, радость и благоденствие царили в нашем крае. Приезжали гости заморские с диковинными дарами, привечали их местные жители, водили смотреть на диво дивное – Жар-Птицу.
Была птица та красоты необыкновенной: каждое перышко на ней горело и переливалось, и светилась она в ночи, как ясно солнышко. Прилетала Жар-птица каждую ночь, чтобы полакомиться молодильными яблочками, которые росли в то время на нашей плодородной земле. Наевшись, начинала петь небесным голосом песни ангельские. Гости слушали целительное пение и восхищались таким богатым краем и его добрыми жителями.
Шел год за годом, и как-то с одним кораблем приплыла из-за моря Жадность. Заходила она в избы к людям, шептала на ушко злые умыслы.
Стали соседи ссорится друг с другом, выискивали себе гостей побогаче, чтобы доставались им лучшие и самые богатые дары. Мысли чёрные опутали головы, зависть лютая поселилась в добрых сердцах. Стали люди жадными, злыми да негостеприимными, стали злословить и часто ногами топать от гнева.
И затвердела земля, пошла каменьями, иссушилась без людской любви.
Засохли от этого яблоньки с наливными яблочками, некому стало ухаживать за ними. Да и не растут никогда волшебные яблони на земле, где брат брату руки не подаст и где раздор царит между людьми.
Перестала прилетать дивная Жар-Птица за любимым лакомством. Упало последнее наливное яблочко с ветки, зернышки попали в земные трещинки, да и не проросли вновь.
Так и лежат они там до сих пор, ждут, когда почва снова станет мягкой и заботливой. А земля лучше будет, только если на ней люди добрые и хорошие станут жить.
Как снова начнут люди в любви друг с другом сосуществовать, перестанут завидовать и козни злые чинить, так и земля и природа ответят им тем же. И прорастут тогда зернышки молодильной яблони, и снова станет прилетать к нам Жар-Птица. И вновь заморские гости пожалуют с дарами посмотреть на диво дивное, послушать песни ангельские, будут хвалить наш чудный процветающий край.
ЖАР-ПТИЦА – сказочная птица с ярким, золотистым с переливом в красный опереньем.
ОБЩАЯ СТАЯ. Говорят, что с Жар-птицей в одной стае с летают, да и к ним присоединяется.
ХАРАКТЕР: Жар-птицы по натуре своей добродушны и праздны, они редко обращают внимание на то, что творится вокруг, и мало что может отвлечь птицу от любимого занятия - пения.
СТИХИЯ. Жар-птица — птица двух стихий. Как и все птицы, Жар-птица относится к стихии ; но по своей внутренней сущности, по характеру и образу жизни ближе ей — стихия .
Жар-птица на гербах г.Палех и Южский район Ивановской области, ГП Хотьково Московской области.
(52)Найдено на просторах интернета и отредактировано для сайта.
*****************
Жар-птица – волшебное чудесное существо , воплощение Бога грозы, грома и молний Всесильного Громовержца Перуна, прилетающее к нам из божественного Ирия или из далекого тридесятого царства. В тридесятом царстве находятся сказочно богатые люди и земли, потому-то и окраска самой Жар-птицы золотая. Питается Жар-птица молодильными яблоками, дарующими каждому бессмертие, молодость и красоту.
Пьет воду Жар-птица только из источников с живой водой . Жар-птицы очень любят петь, а когда они поют из их раскрытых клювов рассыпаются искрящиеся блестящие молнии и сыпется жемчуг.
Каждое перо Жар-птицы горит золотым огнем так ярко , что все вокруг озаряется жарким светом, а ночью может стать так светло, как будто зажжены тысячи тысяч свечей, как будто в небе горит Ярило.
Жар-птица является воплощением огня , связанного с Конем-Огнем. Конь-Огонь и Жар-птица вместе любят посещать Ирий, где каждый занимается тем, к чему лежит душа: Жар-птица поет свои песни и разбрасывает жемчуг, а Конь-Огонь мечтает попасть в упряжку Бога Ярилы. Всем известна сказка «Жар-птица», где волшебной птице отведена роль похитителя. Когда Жар-птица устанет путешествовать, она может отдохнуть в своей золотой клетке, распевая жемчужные песни своим золотым клювом и поигрывая на Солнце своим золотым оперением.
Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и о сером волке
Русская народная сказка
Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и о сером волке // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. - М.: Наука, 1984-1985. - (Лит. памятники). Т. 1. - 1984. - С. 331-343.
В некотором было царстве, в некотором государстве был-жил царь, по имени Выслав Андронович. У него было три сына-царевича: первый - Димитрий-царевич, другой - Василий-царевич, а третий - Иван-царевич.
У того царя Выслава Андроновича был сад такой богатый, что ни в котором государстве лучше того не было; в том саду росли разные дорогие деревья с плодами и без плодов, и была у царя одна яблоня любимая, и на той яблоне росли яблочки все золотые.
Повадилась к царю Выславу в сад летать жар-птица; на ней перья золотые, а глаза восточному хрусталю подобны. Летала она в тот сад каждую ночь и садилась на любимую Выслава-царя яблоню, срывала с нее золотые яблочки и опять улетала.
Царь Выслав Андронович весьма крушился о той яблоне, что жар-птица много яблок с нее сорвала; почему призвал к себе трех своих сыновей и сказал им: «Дети мои любезные! Кто из вас может поймать в моем саду жар-птицу? Кто изловит ее живую, тому еще при жизни моей отдам половину царства, а по смерти и все».
Тогда дети его царевичи возопили единогласно: «Милостивый государь-батюшка, ваше царское величество! Мы с великою радостью будем стараться поймать жар-птицу живую».
На первую ночь пошел караулить в сад Димитрий-царевич и, усевшись под ту яблонь, с которой жар-птица яблочки срывала, заснул и не слыхал, как та жар-птица прилетала и яблок весьма много ощипала. Поутру царь Выслав Андронович призвал к себе своего сына Димитрия-царевича и спросил: «Что, сын мой любезный, видел ли ты жар-птицу или нет?» Он родителю своему отвечал: «Нет, милостивый государь-батюшка! Она эту ночь не прилетала». На другую ночь пошел в сад караулить жар-птицу Василий-царевич. Он сел под ту же яблонь и, сидя час и другой ночи, заснул так крепко, что не слыхал, как жар-птица прилетала и яблочки щипала. Поутру царь Выслав призвал его к себе и спрашивал: «Что, сын мой любезный, видел ли ты жар-птицу или нет?» - «Милостивый государь-батюшка! Она эту ночь не прилетала».
На третью ночь пошел в сад караулить Иван-царевич и сел под ту же яблонь; сидит он час, другой и третий - вдруг осветило весь сад так, как бы он многими огнями освещен был: прилетела жар-птица, села на яблоню и начала щипать яблочки.
Иван-царевич подкрался к ней так искусно, что ухватил ее за хвост; однако не мог ее удержать: жар-птица вырвалась и полетела, и осталось у Ивана-царевича в руке только одно перо из хвоста, за которое он весьма крепко держался.
Поутру лишь только царь Выслав от сна пробудился, Иван-царевич пошел к нему и отдал ему перышко жар-птицы.
Царь Выслав весьма был обрадован, что меньшому его сыну удалось хотя одно перо достать от жар-птицы. Это перо было так чудно и светло, что ежели принесть его в темную горницу, то оно так сияло, как бы в том покое было зажжено великое множество свеч. Царь Выслав положил то перышко в свой кабинет как такую вещь, которая должна вечно храниться. С тех пор жар-птица не летала в сад.
Царь Выслав опять призвал к себе детей своих и говорил им: «Дети мои любезные! Поезжайте, я даю вам свое благословение, отыщите жар-птицу и привезите ко мне живую; а что прежде я обещал, то, конечно, получит тот, кто жар-птицу ко мне привезет». Димитрий и Василий царевичи начали иметь злобу на меньшего своего брата Ивана-царевича, что ему удалось выдернуть у жар-птицы из хвоста перо; взяли они у отца своего благословение и поехали двое отыскивать жар-птицу.
А Иван-царевич также начал у родителя своего просить на то благословения. Царь Выслав сказал ему: «Сын мой любезный, чадо мое милое! Ты еще молод и к такому дальнему и трудному пути непривычен; зачем тебе от меня отлучаться? Ведь братья твои и так поехали. Ну, ежели и ты от меня уедешь, и вы все трое долго не возвратитесь? Я уже при старости и хожу под богом; ежели во время отлучки вашей господь бог отымет мою жизнь, то кто вместо меня будет управлять моим царством? Тогда может сделаться бунт или несогласие между нашим народом, а унять будет некому; или неприятель под наши области подступит, а управлять войсками нашими будет некому».
Однако сколько царь Выслав ни старался удерживать Ивана-царевича, но никак не мог не отпустить его, по его неотступной просьбе. Иван-царевич взял у родителя своего благословение, выбрал себе коня и поехал в путь, и ехал, сам не зная, куды едет.
Едучи путем-дорогою, близко ли, далеко ли, низко ли, высоко ли, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, наконец приехал он в чистое поле, в зеленые луга. А в чистом поле стоит столб, а на столбу написаны эти слова: «Кто поедет от столба сего прямо, тот будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, тот будет здрав и жив, а конь его будет мертв; а кто поедет в левую сторону, тот сам будет убит, а конь его жив и здрав останется».
Иван-царевич прочел эту надпись и поехал в правую сторону, держа на уме: хотя конь его и убит будет, зато сам жив останется и со временем может достать себе другого коня.
Он ехал день, другой и третий - вдруг вышел ему навстречу пребольшой серый волк и сказал: «Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! Ведь ты читал, на столбе написано, что конь твой будет мертв; так зачем сюда едешь?»
Волк вымолвил эти слова, разорвал коня Ивана-царевича надвое и пошел прочь в сторону.
Иван-царевич вельми сокрушался по своему коню, заплакал горько и пошел пеший. Он шел целый день и устал несказанно и только что хотел присесть отдохнуть, вдруг нагнал его серый волк и сказал ему: «Жаль мне тебя, Иван-царевич, что ты пеш изнурился; жаль мне и того, что я заел твоего доброго коня. Добро! Садись на меня, на серого волка, и скажи, куда тебя везти и зачем?»
Иван-царевич сказал серому волку, куды ему ехать надобно; и серый волк помчался с ним пуще коня и чрез некоторое время как раз ночью привез Ивана-царевича к каменной стене не гораздо высокой, остановился и сказал: «Ну, Иван-царевич, слезай с меня, с серого волка, и полезай через эту каменную стену; тут за стеною сад, а в том саду жар-птица сидит в золотой клетке. Ты жар-птицу возьми, а золотую клетку не трогай; ежели клетку возьмешь, то тебе оттуда не уйти будет: тебя тотчас поймают!»
Иван-царевич перелез через каменную стену в сад, увидел жар-птицу в золотой клетке и очень на нее прельстился.
Вынул птицу из клетки и пошел назад, да потом одумался и сказал сам себе: «Что я взял жар-птицу без клетки, куда я ее посажу?» Воротился и лишь только снял золотую клетку - то вдруг пошел стук и гром по всему саду, ибо к той золотой клетке были струны приведены.
Караульные тотчас проснулись, прибежали в сад, поймали Ивана-царевича с жар-птицею и привели к своему царю, которого звали Долматом.
Царь Долмат весьма разгневался на Ивана-царевича и вскричал на него громким и сердитым голосом: «Как не стыдно тебе, младой юноша, воровать! Да кто ты таков, и которыя земли, и какого отца сын, и как тебя по имени зовут?»
Иван-царевич ему молвил: «Я есмь из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иван-царевич. Твоя жар-птица повадилась к нам летать в сад по всякую ночь, и срывала с любимой отца моего яблони золотые яблочки, и почти все дерево испортила; для того послал меня мой родитель, чтобы сыскать жар-птицу и к нему привезть».
- «Ох ты, младой юноша, Иван-царевич, - молвил царь Долмат, - пригоже ли так делать, как ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе жар-птицу честию отдал; а теперь хорошо ли будет, когда я разошлю во все государства о тебе объявить, как ты в моем государстве нечестно поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу - съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство, и достанешь мне от царя Афрона коня златогривого, то я тебя в твоей вине прощу и жар-птицу тебе с великою честью отдам; а ежели не сослужишь этой службы, то дам о тебе знать во все государства, что ты нечестный вор».
Иван-царевич пошел от царя Долмата в великой печали, обещая ему достать коня златогривого.
Пришел он к серому волку и рассказал ему обо всем, что ему царь Долмат говорил.
«Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! - молвил ему серый волк. - Для чего ты слова моего не слушался и взял золотую клетку?»
- «Виноват я перед тобою», - сказал волку Иван-царевич.
«Добро, быть так! - молвил серый волк. - Садись на меня, на серого волка; я тебя свезу, куды тебе надобно».
Иван-царевич сел серому волку на спину; а волк побежал так скоро, аки стрела, и бежал он долго ли, коротко ли, наконец прибежал в государство царя Афрона ночью.
И, пришедши к белокаменным царским конюшням, серый волк Ивану-царевичу сказал: «Ступай, Иван-царевич, в эти белокаменные конюшни (теперь караульные конюхи все крепко спят!) и бери ты коня златогривого. Только тут на стене висит золотая узда, ты ее не бери, а то худо тебе будет».
Иван-царевич, вступя в белокаменные конюшни, взял коня и пошел было назад; но увидел на стене золотую узду и так на нее прельстился, что снял ее с гвоздя, и только что снял - как вдруг пошел гром и шум по всем конюшням, потому что к той узде были струны приведены.
Караульные конюхи тотчас проснулись, прибежали, Ивана-царевича поймали и повели к царю Афрону.
Царь Афрон начал его спрашивать: «Ох ты гой еси, младой юноша! Скажи мне, из которого ты государства, и которого отца сын, и как тебя по имени зовут?»
На то отвечал ему Иван-царевич: «Я сам из царства Выславова, сын царя Выслава Андроновича, а зовут меня Иваном-царевичем».
- «Ох ты, младой юноша, Иван-царевич! - сказал ему царь Афрон. - Честного ли рыцаря это дело, которое ты сделал? Ты бы пришел ко мне, я бы тебе коня златогривого с честию отдал. А теперь хорошо ли тебе будет, когда я разошлю во все государства объявить, как ты нечестно в моем государстве поступил? Однако слушай, Иван-царевич! Ежели ты сослужишь мне службу и съездишь за тридевять земель, в тридесятое государство, и достанешь мне королевну Елену Прекрасную, в которую я давно и душою и сердцем влюбился, а достать не могу, то я тебе эту вину прощу и коня златогривого с золотою уздою честно отдам. А ежели этой службы мне не сослужишь, то я о тебе дам знать во все государства, что ты нечестный вор, и пропишу все, как ты в моем государстве дурно сделал».
Тогда Иван-царевич обещался царю Афрону королевну Елену Прекрасную достать, а сам пошел из палат его и горько заплакал.
Пришел к серому волку и рассказал все, что с ним случилося.
«Ох ты гой еси, младой юноша, Иван-царевич! - молвил ему серый волк. - Для чего ты слова моего не слушался и взял золотую узду?»
- «Виноват я пред тобою», - сказал волку Иван-царевич.
«Добро, быть так! - продолжал серый волк. - Садись на меня, на серого волка; я тебя свезу, куды тебе надобно».
Иван-царевич сел серому волку на спину; а волк побежал так скоро, как стрела, и бежал он, как бы в сказке сказать, недолгое время и, наконец, прибежал в государство королевны Елены Прекрасной.
И, пришедши к золотой решетке, которая окружала чудесный сад, волк сказал Ивану-царевичу: «Ну, Иван-царевич, слезай теперь с меня, с серого волка, и ступай назад по той же дороге, по которой мы сюда пришли, и ожидай меня в чистом поле под зеленым дубом».
Иван-царевич пошел, куда ему велено.
Серый же волк сел близ той золотой решетки и дожидался, покуда пойдет прогуляться в сад королевна Елена Прекрасная.
К вечеру, когда солнышко стало гораздо опущаться к западу, почему и в воздухе было не очень жарко, королевна Елена Прекрасная пошла в сад прогуливаться со своими нянюшками и с придворными боярынями. Когда она вошла в сад и подходила к тому месту, где серый волк сидел за решеткою, - вдруг серый волк перескочил через решетку в сад и ухватил королевну Елену Прекрасную, перескочил назад и побежал с нею что есть силы-мочи.
Прибежал в чистое поле под зеленый дуб, где его Иван-царевич дожидался, и сказал ему: «Иван-царевич, садись поскорее на меня, на серого волка!»
Иван-царевич сел на него, а серый волк помчал их обоих к государству царя Афрона.
Няньки и мамки и все боярыни придворные, которые гуляли в саду с прекрасною королевною Еленою, побежали тотчас во дворец и послали в погоню, чтоб догнать серого волка; однако сколько гонцы ни гнались, не могли нагнать и воротились назад.
Иван-царевич, сидя на сером волке вместе с прекрасною королевною Еленою, возлюбил ее сердцем, а она Ивана-царевича; и когда серый волк прибежал в государство царя Афрона и Ивану-царевичу надобно было отвести прекрасную королевну Елену во дворец и отдать царю, тогда царевич весьма запечалился и начал слезно плакать.
Серый волк спросил его: «О чем ты плачешь, Иван-царевич?»
На то ему Иван-царевич отвечал: «Друг мой, серый волк! Как мне, доброму молодцу, не плакать и не крушиться? Я сердцем возлюбил прекрасную королевну Елену, а теперь должен отдать ее царю Афрону за коня златогривого, а ежели ее не отдам, то царь Афрон обесчестит меня во всех государствах».
- «Служил я тебе много, Иван-царевич, - сказал серый волк, - сослужу и эту службу. Слушай, Иван-царевич: я сделаюсь прекрасной королевной Еленой, и ты меня отведи к царю Афрону и возьми коня златогривого; он меня почтет за настоящую королевну. И когда ты сядешь на коня златогривого и уедешь далеко, тогда я выпрошусь у царя Афрона в чистое поле погулять; и как он меня отпустит с нянюшками и с мамушками и со всеми придворными боярынями и буду я с ними в чистом поле, тогда ты меня вспомяни - и я опять у тебя буду».
Серый волк вымолвил эти речи, ударился о сыру землю - и стал прекрасною королевною Еленою, так что никак и узнать нельзя, чтоб то не она была.
Иван-царевич взял серого волка, пошел во дворец к царю Афрону, а прекрасной королевне Елене велел дожидаться за городом.
Когда Иван-царевич пришел к царю Афрону с мнимою Еленою Прекрасною, то царь вельми возрадовался в сердце своем, что получил такое сокровище, которого он давно желал. Он принял ложную королевну, а коня златогривого вручил Иван-царевичу.
Иван-царевич сел на того коня и выехал за город; посадил с собою Елену Прекрасную и поехал, держа путь к государству царя Долмата.
Серый же волк живет у царя Афрона день, другой и третий вместо прекрасной королевны Елены, а на четвертый день пришел к царю Афрону проситься в чистом поле погулять, чтоб разбить тоску-печаль лютую.
Как возговорил ему царь Афрон: «Ах, прекрасная моя королевна Елена! Я для тебя все сделаю, отпущу тебя в чистое поле погулять».
И тотчас приказал нянюшкам и мамушкам и всем придворным боярыням с прекрасною королевною идти в чистое поле гулять.
Иван же царевич ехал путем-дорогою с Еленою Прекрасною, разговаривал с нею и забыл было про серого волка; да потом вспомнил: «Ах, где-то мой серый волк?»
Вдруг откуда ни взялся - стал он перед Иваном-царевичем и сказал ему: «Садись, Иван-царевич, на меня, на серого волка, а прекрасная королевна пусть едет на коне златогривом».
Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в государство царя Долмата.
Ехали они долго ли, коротко ли и, доехав до того государства, за три версты от города остановились.
Иван-царевич начал просить серого волка: «Слушай ты, друг мой любезный, серый волк! Сослужил ты мне много служб, сослужи мне и последнюю, а служба твоя будет вот какая: не можешь ли ты оборотиться в коня златогривого наместо этого, потому что с этим златогривым конем мне расстаться не хочется».
Вдруг серый волк ударился о сырую землю - и стал конем златогривым.
Иван-царевич, оставя прекрасную королевну Елену в зеленом лугу, сел на серого волка и поехал во дворец к царю Долмату.
И как скоро туда приехал, царь Долмат увидел Ивана-царевича, что едет он на коне златогривом, весьма обрадовался, тотчас вышел из палат своих, встретил царевича на широком дворе, поцеловал его во уста сахарные, взял его за правую руку и повел в палаты белокаменные.
Царь Долмат для такой радости велел сотворить пир, и они сели за столы дубовые, за скатерти браные; пили, ели, забавлялися и веселилися ровно два дни, а на третий день царь Долмат вручил Ивану-царевичу жар-птицу с золотою клеткою.
Царевич взял жар-птицу, пошел за город, сел на коня златогривого вместе с прекрасной королевной Еленою и поехал в свое отечество, в государство царя Выслава Андроновича.
Царь же Долмат вздумал на другой день своего коня златогривого объездить в чистом поле; велел его оседлать, потом сел на него и поехал в чистое поле; и лишь только разъярил коня, как он сбросил с себя царя Долмата и, оборотясь по-прежнему в серого волка, побежал и нагнал Ивана-царевича.
«Иван-царевич! - сказал он. - Садись на меня, на серого волка, а королевна Елена Прекрасная пусть едет на коне златогривом».
Иван-царевич сел на серого волка, и поехали они в путь. Как скоро довез серый волк Ивана-царевича до тех мест, где его коня разорвал, он остановился и сказал: «Ну, Иван-царевич, послужил я тебе довольно верою и правдою. Вот на сем месте разорвал я твоего коня надвое, до этого места и довез тебя. Слезай с меня, с серого волка, теперь есть у тебя конь златогривый, так ты сядь на него и поезжай, куда тебе надобно; а я тебе больше не слуга».
Серый волк вымолвил эти слова и побежал в сторону; а Иван-царевич заплакал горько по сером волке и поехал в путь свой с прекрасною королевною.
Долго ли, коротко ли ехал он с прекрасною королевною Еленою на коне златогривом и, не доехав до своего государства за двадцать верст, остановился, слез с коня и вместе с прекрасною королевною лег отдохнуть от солнечного зною под деревом; коня златогривого привязал к тому же дереву, а клетку с жар-птицею поставил подле себя.
Лежа на мягкой траве и ведя разговоры полюбовные, они крепко уснули.
В то самое время братья Ивана-царевича, Димитрий и Василий царевичи, ездя по разным государствам и не найдя жар-птицы, возвращались в свое отечество с порожними руками; нечаянно наехали они на своего сонного брата Ивана-царевича с прекрасною королевною Еленою.
Увидя на траве коня златогривого и жар-птицу в золотой клетке, весьма на них прельстилися и вздумали брата своего Ивана-царевича убить до смерти.
Димитрий-царевич вынул из ножон меч свой, заколол Ивана-царевича и изрубил его на мелкие части; потом разбудил прекрасную королевну Елену и начал ее спрашивать: «Прекрасная девица! Которого ты государства, и какого отца дочь и как тебя по имени зовут?»
Прекрасная королевна Елена, увидя Ивана-царевича мертвого, крепко испугалась, стала плакать горькими слезами и во слезах говорила: «Я королевна Елена Прекрасная, а достал меня Иван-царевич, которого вы злой смерти предали. Вы тогда б были добрые рыцари, если б выехали с ним в чистое поле да живого победили, а то убили сонного и тем какую себе похвалу получите? Сонный человек - что мертвый!»
Тогда Димитрий-царевич приложил свой меч к сердцу прекрасной королевны Елены и сказал ей: «Слушай, Елена Прекрасная! Ты теперь в наших руках; мы повезем тебя к нашему батюшке, царю Выславу Андроновичу, и ты скажи ему, что мы и тебя достали, и жар-птицу, и коня златогривого. Ежели этого не скажешь, сейчас тебя смерти предам!»
Прекрасная королевна Елена, испугавшись смерти, обещалась им и клялась всею святынею, что будет говорить так, как ей велено.
Тогда Димитрий-царевич с Васильем-царевичем начали метать жребий, кому достанется прекрасная королевна Елена и кому конь златогривый? И жребий пал, что прекрасная королевна должна достаться Василью-царевичу, а конь златогривый Димитрию-царевичу.
Тогда Василий-царевич взял прекрасную королевну Елену, посадил на своего доброго коня, а Димитрий-царевич сел на коня златогривого и взял жар-птицу, чтобы вручить ее родителю своему, царю Выславу Андроновичу, и поехали в путь.
Иван-царевич лежал мертв на том месте ровно тридцать дней, и в то время набежал на него серый волк и узнал по духу Ивана-царевича. Захотел помочь ему - оживить, да не знал, как это сделать.
В то самое время увидел серый волк одного ворона и двух воронят, которые летали над трупом и хотели спуститься на землю и наесться мяса Ивана-царевича.
Серый волк спрятался за куст, и как скоро воронята спустились на землю и начали есть тело Ивана-царевича, он выскочил из-за куста, схватил одного вороненка и хотел было разорвать его надвое. Тогда ворон спустился на землю, сел поодаль от серого волка и сказал ему:
«Ох ты гой еси, серый волк! Не трогай моего младого детища; ведь он тебе ничего не сделал».
- «Слушай, ворон воронович! - молвил серый волк. - Я твоего детища не трону и отпущу здрава и невредима, когда ты мне сослужишь службу: слетаешь за тридевять земель, в тридесятое государство, и принесешь мне мертвой и живой воды».
На то ворон воронович сказал серому волку: «Я тебе службу эту сослужу, только не тронь ничем моего сына».
Выговоря эти слова, ворон полетел и скоро скрылся из виду. На третий день ворон прилетел и принес с собой два пузырька: в одном - живая вода, в другом - мертвая, и отдал те пузырьки серому волку.
Серый волк взял пузырьки, разорвал вороненка надвое, спрыснул его мертвою водою - и тот вороненок сросся, спрыснул живою водою - вороненок встрепенулся и полетел.
Потом серый волк спрыснул Иван-царевича мертвою водою - его тело срослося, спрыснул живою водою - Иван-царевич встал и промолвил: «Ах, куды как я долго спал!»
На то сказал ему серый волк: «Да, Иван-царевич, спать бы тебе вечно, кабы не я; ведь тебя братья твои изрубили и прекрасную королевну Елену, и коня златогривого, и жар-птицу увезли с собою. Теперь поспешай как можно скорее в свое отечество; брат твой, Василий-царевич, женится сегодня на твоей невесте - на прекрасной королевне Елене. А чтоб тебе поскорее туда поспеть, садись лучше на меня, на серого волка; я тебя на себе донесу».
Иван-царевич сел на серого волка; волк побежал с ним в государство царя Выслава Андроновича, и долго ли, коротко ли, - прибежал к городу.
Иван-царевич слез с серого волка, пошел в город и, пришедши во дворец, застал, что брат его Василий-царевич женится на прекрасной королевне Елене: воротился с нею от венца и сидит за столом.
Иван-царевич вошел в палаты, и как скоро Елена Прекрасная увидала его, тотчас выскочила из-за стола, начала целовать его в уста сахарные и закричала: «Вот мой любезный жених, Иван-царевич, а не тот злодей, который за столом сидит!»
Тогда царь Выслав Андронович встал с места и начал прекрасную королевну Елену спрашивать, что бы такое то значило, о чем она говорила?
Елена Прекрасная рассказала ему всю истинную правду, что и как было: как Иван-царевич добыл ее, коня златогривого и жар-птицу, как старшие братья убили его сонного до смерти и как стращали ее, чтоб говорила, будто все это они достали.
Царь Выслав весьма осердился на Димитрия и Василья царевичей и посадил их в темницу; а Иван-царевич женился на прекрасной королевне Елене и начал с нею жить дружно, полюбовно, так что один без другого ниже единой минуты пробыть не могли.
Сказка об Иване-царевиче, жар-птице и о сером волке
2.5 (50%) от 2 голосующихОдним из самых впечатляющих персонажей русских сказок является Жар-птица. Чаще всего она предстает невиданным чудесным дивом, поражающим яркой красотой. Обитает она, как правило, в местах далеких и пищу предпочитает не менее экзотическую, как, например, золотые яблоки. Перья ее светятся, а сама она обладает нередко волшебным даром.
Особый персонаж славянских сказок
Славянские сказания полнятся всевозможной живностью. В основном в сказки перекочевали звери, обитавшие в русских лесах. Медведь, лиса, волк, заяц наряду с домашними животными, такими как петух или лошадь, становились персонажами сказок. Многие из них при этом начинали говорить и приобретали определенные человеческие свойства.
Жар-птица стоит при этом особняком. Она не получает никаких свойств, ничего не говорится о ее уме, хитрости, доброте или других качествах. Ее перья светятся, сама она предстает редкой диковинкой, но не более того. В отличие от других животных и птиц, она низведена практически до уровня предмета, самоценного приза, за которым отправляются за тридевять земель бесчисленные царевичи.
В темноте как жар горит
В сказках можно найти достаточно подробное описание Жар-птицы. Становится известно, что обитает она в далеких землях, чаще всего является драгоценной собственностью местных царей, которые держат ее в золотой клетке.
Птица крупнее курицы, неплохо летает, имя свое получила благодаря перьям, которые источают свет и жар. Некоторые персонажи даже обжигаются об нее и вынуждены заворачивать птичку во что-нибудь огнеупорное. В некоторых случаях ее перья золотые. Ест она чаще всего молодильные яблоки. В редких версиях сказок у Жар-птицы появляются и другие способности. Иногда она умеет лечить болезни.
Почему у павлина перо золотое
Если у всех прочих сказочных животных имеется реальный прообраз, то должен он быть и у Жар-птицы. Ходить за тридевять земель в его поисках не придется, так как он очевиден. Все мы видели его в зоопарках, и зовут его павлин.
Павлины родом из Шри-Ланки, откуда с течением времени распространились по миру вплоть до Европы. Благодаря удивительной красоте оперения павлинов любили держать при себе для услаждения взора правители азиатских стран и византийские цари. Связи с Византией у Руси были достаточно прочными, и именно оттуда молва о редкой прекрасной птице достигла славянских князей.
Павлин достаточно точно подходит под описание Жар-птицы. Живет в далеких странах, отличается удивительной красотой, размерами немногим превосходит курицу. Летает, он, правда, плохо. Но в сказках чаще всего упоминается только то, что Жар-птица бьет крыльями и вырывается из рук царевича.
Превращающееся же в золото перо следует понимать буквально, так как стоимость пера из хвоста павлина действительно была чрезвычайно высока.
Молодильные яблоки сегодня доступны каждому
Молодильными яблоками, скорее всего, предстают в сказках гранаты. Согласно множеству источников, арабские властители, содержавшие павлинов, действительно кормили их гранатом.
Учитывая редкость как самой птички, так и золотых или молодильных яблок, и баснословную стоимость доставки, владеть павлином мог только чрезмерно богатый человек. Это и привело к тому, что людей богатых и чванливых, тщеславных и кичащихся своим богатством стали называть павлинами.
Самого павлина русский люд называл паунем, самка павлина получила название пава.
Причины же отсутствия у Жар-птицы каких-либо особых свойств и качеств, характера, ума или смышлености, каждый из нас может понять сам, понаблюдав за павлином. Он не отличается ничем особенным, ведет себя достаточно глупо и в целом, кроме красоты, ничем не примечателен. Отнимите у него переливающиеся перья и получите очень глупую, малопривлекательную, вздорную, крикливую и бесполезную птицу.
Страница 1 из 3
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь Демьян. У него было три сына: Петр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич. И был у царя сад такой богатый, что лучше того сада не найти ни в одном царстве. В том саду росли разные дорогие деревья, и была там одна яблоня, что приносила золотые яблоки. Царь эти яблоки очень берег и каждое утро счет им вел. Вот стал замечать царь, что кто-то по ночам стал зорить его сад. Вечером на любимой его яблоньке что ни лучшее яблочко висит, наливается, а утром его как не бывало. И никакие караульщики не могли укараулить вора. Каждое утро все снова и снова царь не досчитывался яблок на любимой своей яблоньке. С горя перестал он пить, есть и спать, а потом призвал к себе своих сыновей и сказал им: - Вот что, сынки мои милые! Кто из вас сумеет укараулить и изловить в моем саду вора, тому еще при жизни моей отдам я половину царства, а по смерти и все откажу.
Сыновья пообещались, и первым пошел караулить Петр-царевич. Сколько ни ходил он с вечера, никого не видал, а потом сел на мягкую траву под яблонькой с золотыми яблоками, да и заснул. А на яблоне яблоки опять пропали.
Поутру царь его спрашивает:
- Что, сын мой любезный, не обрадуешь ли меня чем? Не видел ли ты вора?
- Нет, государь-батюшка! Всю ночь не спал, а никого не видал. И смекнуть не могу, как это яблоки пропали.
Видит царь - вор неуловимый. Еще больше он опечалился. Но понадеялся на своего второго сына.
На другую ночь пошел караулить Василий-царевич. Он сел под яблоней и стал смотреть, нет ли кого в кустах. А как наступила глухая ночь, заснул так крепко, что ничего не видал и не слыхал. А яблок опять без счету пропало.
Поутру царь его спрашивает:
- Ну, сын мой любезный, чем ты меня обрадуешь? Видел ты вора или нет?
- Нет, государь-батюшка! Сторожил я со всем усердием, глаз не смыкал, но никого не видел и знать не знаю, как пропали золотые яблоки.
Еще больше опечалился царь. На третью ночь пошел в сад караулить Иван-царевич. Стал он ходить около яблони, даже присесть боится, кабы не заснуть. Караулит час, караулит другой и третий. Спать захочется - глаза росой промоет. Прошла половина ночи, и вдруг что-то засветилось вдалеке. Свет летел прямо на него, и стало в саду светло, как днем. Это прилетела Жар-птица, села на яблоню и начала щипать золотые яблочки. Иван-царевич притаился, подкрался, изловчился и ухватил ее за хвост. А Жар-птица стала так рваться, что, как ни крепко держал ее Иван-царевич, все же вырвалась и улетела, оставив у него в руке лишь одно перо из хвоста.
Поутру, лишь только царь проснулся, Иван-царевич пошел к нему, рассказал, какой вор к ним повадился, и показал перо Жар-птицы. Царь обрадовался, что меньшему сыну удалось хоть перо достать, и спрятал его в своих покоях. С тех пор Жар-птица в сад не летала, и царь начал и есть, и пить, и спать. Но он любовался на перышко, думал да думал о Жар-птице и надумал послать сыновей за нею. Позвал он их к себе и сказал:
- Вот что, сынки мои милые! Взнуздали бы вы добрых коней, поездили бы по белу свету, отыскали бы Жар-птицу да привезли бы ее ко мне, а то она опять затеет к нам летать да яблоки красть.
Старшие сыновья отцу поклонились, в путь-дорогу собрались, оседлали своих добрых коней, надели доспехи богатырские и выехали в чистое поле искать Жар-птицу, а Ивана-царевича царь по младости его от себя не отпустил. Стал слезно упрашивать его Иван-царевич и умолил наконец. Садится он на богатырского коня и едет, долго ли, коротко ли, - скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Наконец доехал он до росстани, а от росстани три дороги идут, и стоит там каменный столб, а на том столбе написано:
"Кто поедет от столба сего прямо, будет голоден и холоден; кто поедет в правую сторону, будет здрав и жив, а конь мертв; а кто поедет в левую сторону, сам убит будет, а конь жив".
Иван-царевич прочитал эту надпись, долго думал, по которой дороге решиться ехать, наконец поехал в правую сторону, чтобы самому живым остаться. Ехал он день, ехал другой и третий и приехал к дремучему лесу. На дворе стало темно - вдруг выскочил из-за кустов большой серый волк и бросился на коня Ивана-царевича. Не успел царевич и за меч схватиться, как волк разорвал коня надвое и снова исчез в кустах.
Запечалился Иван-царевич - как ему быть без доброго коня - и пошел пешком. Шел день, и другой, и третий, стал его голод одолевать. Устал он до смерти и присел на пенышек отдохнуть. Вдруг откуда ни возьмись, выскакивает серый волк и говорит ему:
- Что ты пригорюнился, Иван-царевич? Что ты голову повесил?
- Как же мне не горевать, серый волк? Куда ж я доеду без доброго коня?
- Сам ты выбрал эту дорогу. Но мне тебя жаль. Расскажи, куда ты едешь, куда путь держишь?
- Послал меня царь-батюшка добыть ему Жар-птицу, что крала у нас золотые яблоки.
- Да тебе на твоем добром коне во веки веков не доскакать бы до Жар-птицы. Я один знаю, где она живет. Садись-ка лучше на меня да держись крепче. Загрыз я твоего доброго коня, теперь послужу тебе верой и правдой.
Сел Иван-царевич на серого волка. Как помчится волк что есть духу. Долы и горы промеж ног пускает, хвостом след заметает. Долго ли, коротко ли, приезжают они к каменной стене. Волк остановился и говорит: - Ну, Иван-царевич! Перелезь через эту стену. Тут за стеной сад, а в том саду Жар-птица в золотой клетке.