Древнегреческая комедия - драматический жанр, получивший развитие в Древней Греции в V - IV вв. Сами древние выделяли в ней 2 разновидности: дорийскую (или сицилийскую) комедию, лишенную хора и носившую преимущественно бытовой и пародийно-мифологический характер (Эпихарм), и аттическую, названную так по области Аттике, где она возникла и прошла длительный путь развития. В современном литературоведении, следуя отчасти за античными филологами, обозначают 3 периода древнегреческой комедии, различающиеся содержательными и формальными признаками. Достаточно условные хронологические границы между ними имеют следующий вид: 1) с 486 (1-е представление древнегреческой комедии на Великих Дионисиях) по 404 (комедия Пелопоннесской войны) - «древняя» аттическая комедия; 2) с 404 по 323 (год смерти Александра Македонского) - «средняя» аттическая комедия; 3) с 323 начинается этап «новой» аттической комедии, который формально продолжается до времён Римской империи.
Происхождение древнегреческой комедии Аристотель связывал с запевалами фаллических песен, исполнение которых в рамках ритуала плодородия позволяло вносить в них элемент социальной инвективы. Таким образом при оформлении в начале V в. древнегреческой комедии как жанра хор с самого начала приобрел обличительный характер, явившийся главным признаком древней аттической комедии. Другой ее источник - речевые эписодии с участием 2 - 3 актеров - восходит к фольклорной бытовой сценке с перебранкой и ударами, которые сыплются на побежденную сторону (ср. рус. театр Петрушки). В результате объединения обличительного хора с диалогическими эпизодами возникла своеобразная структура древней аттической комедии: за обширным прологом следовал парод хора из 24 человек, который сразу же энергично вмешивался в действие. Затем эписодии чередовались с хоровыми партиями, пока борьба двух противников не достигала вершины в огоне - споре на какую-нибудь важную общественную тему.
Вереница эписодиев после агона призвана была наглядно представить результаты одержанной победы или, реже, ее иллюзорный характер. Особое место занимала в древней комедии парабаса - ее древнейшее хоровое ядро. Для времён древней аттической комедии известно около 60 имен авторов и отрывки из их произведений, не считая Аристофана, от которого сохранено целиком 11 комедий. Наряду с ним в античное время высоко ставили Кратина и Евполида, представленных в настоящее время только фрагментами. Как видно из дошедшего материала, древняя аттическая комедия выступала против Пелопоннесской войны, от которой страдало главным образом аттическое крестьянство, но не имела возражений против самого существа афинского государственного устройства. Идеал ее - в эпохе славных марафонских бойцов («Всадники» Аристофана); с этой точки зрения древняя аттическая комедия осмеивала новые течения в духовной жизни афинян, религиозный скептицизм и критическую направленность учения софистов, драматургию Еврипида («Облака», «Лягушки» Аристофана). Зорко подмечая смысл конфликта в общественной жизни, древняя аттическая комедия находила разрешение его только в мире сказки и социальной утопии, не останавливаясь перед тем, чтобы вывести из мира мертвых великих мужей прошлого («Демы» Евполида).
В художественном плане древняя аттическая комедия отличалась специфическим способом типизации: осмеиваемые ею отрицательные черты олицетворялись в реально существующем человеке (Клеон, Сократ), чье имя придавало конкретность маске демагога или ученого шарлатана. Характерна для древней комедии также материализация метафор: длительность мирного договора соответствовала вкусу содержимого в различных бутылках, основательность поэтического слова проверяется его взвешиванием на весах и т. п. С падением потенциала афинской демократии исчерпала себя и древняя аттическая комедия. Пришедшая ей на смену средняя аттическая комедия, не оставляя насмешек над отдельными лицами, в целом утратила свою общественно-политическую тенденциозность. Это сразу же сказалось на значительно сократившейся роли хора, а в сюжетах стала преобладать мифологическая пародия и бытовая тематика, причем уже в рамках средей аттической комедии наметились маски, ставшие впоследствии достоянием новной аттической, а затем и римской комедии: влюбленный юноша, суровый отец, хвастливый воин, сводник, гетера, хитрый раб, повар и т. п. Всего в области средней комедии творило св. 50 поэтов, самыми крупными были Антифан и Алексид, в настоящее время представленные только фрагментами.
Потеря античных текстов оказалась особенно ощутимой для новой аттической комедии. Среди ее примерно 60 авторов античная критика особо выделяла Менандра, Дифила и Филемона. Произведения 2 последних известны немногочисленными фрагментами или (иногда) переделками римских авторов. Только Менандр, благодаря двум волнам папирусных находок (в нач. XX в. и в 50 - 60-е годы) стал известен гораздо лучше. В новой аттической комедии сохранились стереотипные ситуации, найденные еще в средней комедии; в их основе лежали такие мотивы, как невольная связь девушки с каким-нибудь неведомым насильником, подброшенные и со временем найденные дети; в конце концов все нити распутывались, и дело кончалось свадьбой. Менандр внес в стандартные сюжеты глубокую психол. мотивировку, пробуждал сочувствие к жертвам насилия и обмана, варьировал и индивидуализировал постоянные комедийные типы. В его творчестве твердо сложилась 5-актная комедия; интервалы между действиями заполнялись пляской хора, утратившего всякую связь с содержанием пьесы. Произведения новой аттической комедии стали главным источником для римской комедии и через Плавта и Теренция оказали огромное влияние на новую европейскую комедию.
Два вида сатирического смеха по Боннару:
Итак, два главных вида смеха. Первый, свойственный гневу, смех раздирающий, разносящий в клочья глупость, нелепости, процветающие на почве «общественного строя» Афин конца V века до н. э., и здесь нашел свое место. Золотой век устал производить совершенные творения из мрамора, для всех уже недосягаемые. Огромная держава, оплачивавшая их своими деньгами и трудом, распадается. Метрополия тщетно пытается склеить обломки, прибегая к кровавым репрессиям... И вот тогда-то на сцене театра Диониса в течение всей последней четверти века стали слышны раскаты смеха Аристофана, подобные грому. Сатира обличает противоречия, в которых увязла империалистическая демократия: она обличает бедствия войны, обнажает вопиющую нищету народа; она выставляет к позорному столбу лживых демагогов, спекулянтов и грабителей, чванных и тупых полководцев, глупость Народа-Властелина, попавшего на крючок софизмов и лести; она выставляет на свет божий вредные последствия нового воспитания; она клеймит позором слепое владычество Языка над народом Сложенных Рук. И все это - не прекращая смеха, заполняя сцену и небо кувырканиями акробата. Этот смех - смех сатирический, это смех обличающий.
Но не забудем про смех радостный. Смех, обращающий нас к любви вещественной, любви к деревне и простым благам смертных - хлебу, вину, миру. Смех, оживляющий в нас красоту деревьев и цветов, дикую прелесть животных, прирученных и лесных, смех, передающий неподражаемое щебетание птиц. Смех, искрящийся в нас вместе с нашими «естественными» движениями любви, смех чувственный и лирический смех радости.
Этот смех, выражающий простое ликование существа, счастливого тем, что оно живет на земле под ярким солнцем,- этот смех возвращает нас к смыслу вновь обретенной действительности, он ставит нас обеими ногами на твердую землю, после последнего кувыркания, которое словно бросает вызов законам притяжения в лицо небу. В этом смехе, позабывшем о всякой сатире, выражается наслаждение жизнью существа из плоти и крови в сверкающем мире красок и форм, наслаждение обладания действительностью. Радость быть человеком, поставленным в центре мировой красоты. И смеяться потому, что ты человек. Аристотель очень хорошо сказал: «Человек - единственное живое существо, умеющее смеяться». Эти слова очень точно перевел Рабле, поставивший их эпиграфом к своему «Гаргантюа»: «Затем, что смех есть свойство человека».
«Древняя» аттическая комедия представляет собой нечто исключительно своеобразное Архаические и грубые игры празднеств плодородия причудливо сплетены в ней с постановкой самых сложных социальных и культурных проблем, стоявших перед греческим обществом. Афинская демократия подняла карнавальную вольность до ступени серьезной общественной критики, сохранив при этом неприкосновенными внешние формы обрядовой игры. С этой фольклорной стороной «древней» комедии необходимо прежде всего познакомиться для того, чтобы понять специфику жанра.
Аристотель («Поэтика», гл. 4) возводит начало комедии к «зачинателям фаллических песен, и поныне остающихся в обычае во многих общинах». «Фаллические песни» - песни, исполнявшиеся в процессиях в честь богов плодородия, особенно в честь Диониса, с несением при этом фалла, как символа плодородия. Во время таких процессий разыгрывались насмешливые мимические сценки, отпускались шутки и бранные слова по адресу отдельных граждан (стр. 20); это те самые песни, из которых в свое время развился сатирический и обличительный литературный ямб (стр. 75). Указание Аристотеля на связь комедии с фаллическими песнями в полной мере подтверждается рассмотрением составных элементов «древней» аттической комедии.
Термин «комедия» (Komoidia) обозначает «песню комоса». Комос - «ватага гуляк», совершающих после пирушки шествие и распевающих при этом песни насмешливого или хвалебного, а иногда и любовного содержания. Комосы имели место и в религиозной обрядности и в быту. В древнегреческом быту комос иногда служил средством народного протеста против каких-либо притеснений, превращался в своего рода демонстрацию. В комедии элемент комоса представлен хором ряженых, одетых подчас в весьма фантастические костюмы. Нередко встречается, например, животный маскарад. «Козы», «Осы», «Птицы», «Лягушки» - все эти заглавия древних комедий даны им по костюму хора. Хор славит, но чаще всего обличает, причем его насмешки, направленные против отдельных лиц, обычно не стоят ни в какой связи с комедийным действием. Песни комоса были прочно, укреплены в аттическом фольклоре, независимо от религии Диониса, но входили также и в обрядность Дионисовых празднеств.
Таким образом, и хор и актеры комедии восходят к песням и играм празднеств плодородия. Обрядность этих празднеств отражена также и в сюжетах комедии. В структуре «древней» комедии момент «состязания» обязателен. Сюжеты чаще всего строятся таким образом, что герой, одержав в «состязании» победу над противником, устанавливает некий новый порядок, «переворачивающий» (по античному выражению) вверх дном какую-либо сторону привычных общественных отношений, и тогда наступает блаженное царство изобилия с широким простором для еды и любовных радостей. Заканчивается такая пьеса свадебной или любовной сценой и шествием комоса. Из известных нам «древних» комедий лишь немногие, и притом наиболее серьезные по своему содержанию, отклоняются от этой схемы, но и они, кроме обязательного «состязания», всегда содержат в том или ином виде также и момент «пиршества»
* Древняя аттическая комедия
Аттическая комедия пользуется типическими масками («хвастливый воин», «ученый шарлатан», «шут», «пьяная старуха» и т. п.), Ее объект - не мифологическое прошлое, а живая современность, текущие, иногда даже злободневные, вопросы политической и культурной жизни. «Древняя» комедия - комедия по преимуществу политическая и обличительная, превращающая фольклорные «насмешливые» песни и игры в орудие политической сатиры и идеологической критики.
Другая отличительная черта «древней» комедии, это - полная свобода личной издевки над отдельными гражданами с открытым называнием их имен. Высмеиваемое лицо либо прямо выводилось на сцену в качестве комического персонажа, либо становилось предметом язвительных, порой очень грубых, шуток и намеков, отпускавшихся хором и актерами комедии. Например, в комедиях Аристофана на сцену выводятся такие лица, как лидер радикальной демократии Клеон, Сократ, Эврипид. Не раз делались попытки ограничить эту комедийную вольность, но в течение всего V в. они оставались безуспешными.
используя при этом также и типические маски фольклора и сицилийской комедии. даже тогда, когда действующими лицами являются живые современники; так, образ Сократа у Аристофана в очень малой степени воссоздает личность Сократа, а представляет собой по преимуществу пародийную зарисовку философа («софиста») вообще с присовокуплением типических черт маски «ученого шарлатана».
Сюжет комедии имеет по большей части фантастический характер..
Комический хор состоял из 24 человек, т. е. вдвое превосходил хор трагедии дософокловского времени. Он распадался на два иногда враждующих между собой полухория. Важнейшая партия хора - так называемая парабаса, исполняемая посредине комедии. Она обычно не стоит ни в какой связи с действием пьесы; хор прощается с актерами и обращается непосредственно к зрителям. Парабаса состоит
из двух основных частей. Первая, произносимая предводителем всего хора, представляет собой обращение к публике от имени поэта, который сводит здесь счеты со своими соперниками и просит о благосклонном внимании к пьесе. Вторая часть, песня хора, имеет строфический характер и состоит из четырех партий
а гон, в котором часто сконцентрирована идейная сторона пьесы. Агон в большинстве случаев имеет строго каноническое построение. «Состязаются» между собой два действующих лица, и спор их состоит из двух частей; в первой ведущая роль принадлежит той стороне, которая будет побеждена в состязании, во второй - победителю; Типическим для «древней» комедии можно считать нижеследующее построение. В прологе излагается фантастический проект героя. За этим следует парод (вступление) хора, живая сцена, где участвуют и актеры. После агона цель обычно достигнута. Тогда дается парабаса. Для второй половины комедии характерны сценки балаганного типа, Заканчивается пьеса процессией комоса. Развитие связного действия и усиление партий актера привели к созданию пролога, произносимого актерами, и оттеснению парабасы к середине пьесы. КНИГА СТР.157-161
Древняя комедия, подобно трагедии и сатировской драме, получила литературное оформление в Афинах, где на праздниках Диониса издавна звучали песни веселых процессий (комос). Песни комосов вошли в состав комедии, история которой, по словам Аристотеля, "нам неизвестна, потому что сначала на нее не обращали внимания: даже комический хор только уже впоследствии стал давать архонт, а сперва он составлялся из любителей. Уже в то время, когда она имела некоторую определенную форму, упоминаются впервые имена ее творцов. Но кто ввел маски, пролог, кто увеличил число актеров и т. п., неизвестно". 48 Только в 80-х годах V в. до н. э. официально были учреждены комедийные состязания. Сначала на Великих Дионисиях, а позже и на Ленеях состязались три, впоследствии пять комедийных поэтов, представляя по одной комедии.
В необычной структуре литературной комедии можно все же обнаружить некоторые следы ее происхождения.
Прежде всего комедия, подобно трагедии, состоит из партий хора и партий актера. Основная часть комедии - агон, то есть спор. В литературной комедии тема спора определена актуальными общественно-политическими событиями, но по своему происхождению агон является рудиментом фольклорной комедии, связанной с обрядовым ритуалом праздников плодородия. Существенной частью этих праздников было изображение борьбы весны с зимой, молодого года со старым и так далее. Победа отмечалась пиром с выпивкой и любовными увеселениями. В литературной комедии тема агона намечалась в прологе в диалоге актеров, затем эту тему подхватывал выходящий на орхестру хор (парод). Далее агон достигал своей кульминации, и победа завершалась пиром и прославлением утех любви. Этим заканчивалась комедия, и актеры с хором покидали орхестру (эксод).
Наряду с основной темой агона, разыгрываемого актерами и хором, разделенным на два враждующих полухория, комедия включала также эпизодические бытовые сценки. Их представляли актеры без участия хора во второй части комедии перед эксодом. Эти сценки своим происхождением обязаны народной шуточной драме, известной издавна у многих народов. Подобные сценки были любимым видом зрелища. В них изображались похождения незадачливого воришки, самовлюбленного врача-шарлатана, глупого и уродливого волокиты или обжоры, иногда вместо бытовых фигур выступали боги или герои, но обязательно в роли комических персонажей. Например, Зевс - герой любовных похождений, ревнивая Гера, обжора Геракл, плут Одиссей и т. д. Участники представления в масках импровизировали текст, придерживаясь основной сюжетной схемы бытового или пародийно-мифологического характера.
Характерными чертами древней аттической комедии как жанра являются политическая насмешка, направленная на определенных людей и касавшаяся актуальных современных вопросов, сказочность и фантастичность.
а) Что касается прежде всего сюжетов комедий Аристофана, их исторической основы, то здесь перед нами последняя четверть V в. и первые два десятилетия IV в. до н.э. Это - время кризиса афинской демократии и конец всего классического периода Греции.
б) Идейны и смысл комедий Аристофана. Мировоззрение Аристофана не старинно-аристократическое (он - сторонник крепких и устойчивых земледельческих идеалов), не софистическое или демократическое. Оно основано на резкой критике зарвавшейся и разбогатевшей городской демократии, которая вела захватническую войну ради дальнейшего обогащения.
Социально-политические взгляды Аристофана в связи с указанными тремя периодами его творчества эволюционируют от смелой, вызывающей сатиры на демократические порядки, в сообенности на милитаризм тогдаших демократических лидеров, через известного рода разочарования в действенности подобных памфлетов, к прямому утопизму, свидетельствующему о бессилии автора против наступления торгово-промышленных слоев и о некоторых его тенденциях к мечте и к сказке, которая, впрочем, тоже встречает у него критику. Аристофан особенно атакует милитаризм ("Ахарняне", "Всадники", "Женщины на празднике Фесмофорий", "Мир"), афинскую морскую экспансию (кроме тех же комедий, "Вавилоняне"), радикализм демократии (особенно он беспощаден к Клеону) и вообще городскую цивилизацию (например, сутяжничество в "Осах", торгашество в "Ахарнянах"), развивающую в свободных гражданах привычку к ничегонеделанию и мнимым политическим правам; выступает он против софистического просветительства ("Облака"), атакует и конкретных лидеров воинствующей демократии, создавшей тогда напряженное противоречие между богатевшей верхушкой и разоренной, праздной, свободной беднотой. Наконец, Аристофану свойственны острая ненависть к фетишизму денег и стремление избавить от этого жизнь (последний период). Литературно-эстетические взгляды Аристофана выражены им главным образом в комедиях "Лягушки" и "Женщины на празднике Фесмофорий", где он сопоставляет стиль Еврипида, представляющийся ему субъективистским и декламационным, с древним торжественным стилем Эсхила и отдает предпочтение последнему. В пародиях на оба стиля Аристофан проявляет необычайное умение воспроизводить их, вплоть до всех музыкальных интонаций.
В религиозных взглядах Аристофан весьма принципиален (такова, например, его яркая антисофистическая позиция в "Облаках"), но это не мешало ему выводить богов в смешном и даже шутовском виде, давать карикатуру на молитву и пророчества. Правда, принимать это комическое изображение богов за полное их отрицание едва ли возможно, так как это не противоречило греческой религии начиная с самого Гомера. Тем не менее у Аристофана мы находим самую резкую критику антропоморфной мифологии. До Лукиана (II в. н.э.) мы нигде в античной литературе не встретим такого издевательского изображения богов, демонов и героев. Однако известно, что во времена Аристофана и даже еще раньше антропоморфная мифология отрицалась даже религиозно мыслящими писателями.
в) Жанр комедии Аристофана содержит в себе, с одной стороны, элементы бурно-оргиастического культа Диониса, а с другой - острейшую сатиру и пародию на городские порядки. В связи с характером жанра индивидуально-пластические образы, в которых Аристофан воплощал свои отвлеченно-типовые идеи, всегда носили характер неимоверно раздутого шаржа, размалеванного, визгливого шутовства и клоунады. Действующие лица ни в какой мере не являются здесь живыми характерами, взятыми из конкретно-индивидуальной жизни. Это - только общие типы (таков в "Ахарнянах" тип задавленного войной крестьянина; Стрепсиад в "Облаках", тип сбитого софистами с толку простолюдина; Клеон, меньше всего реальный вождь демократической партии, но вообще хитрый и дальновидный демагог). С другой стороны, нет ничего ярче и пластичнее тех образов, в которых Аристофан воплощал эти отвлеченные типы. Таков в "Облаках" Стрепсиад - ворчун, скупец, пройдоха, неудачник и т. д. Однако характеры заметно эволюционируют в поздних комедиях Аристофана, приобретая уже чисто бытовые черты, характерные для позднейшей комедии (например, Ксанфий в "Лягушках" или Карион в "Богатстве").
В связи с основным характером древнейшей комедии произведения Аристофана полны всяких отступлений, случайных эпизодов, причудливого сцепления невероятных мелочей - словом, полного беспорядка. Но Аристофан очень упорно проводит каждый раз определенную, четкую отвлеченную идею, которой вся эта видимая бесформенность подчинена. Комедия Аристофана не является комедией интриги (на манер более поздней комедии). Его интересуют не человеческие действия, а отвлеченные идеи. Лирические партии у Аристофана отличаются непрерывным разнообразием и полной неустойчивостью в настроениях, но Аристофану не чужды были и высокая лирика природы ("Птицы", "Облака"), и красоты простой сельской жизни ("Ахарняне", "Мир"),
г) Художественны и стиль аристофановских комедий представляет собой необычайно выразительный образец чисто классического стиля, то есть он основан не на психологии, не на анализе переживаний или картинах быта, но на изображении отвлеченно-типического в индивидуально-пластической форме. Это и есть классический стиль искусства, и этим как раз богат Аристофан. Особенно замечателен язык Аристофана. В основе это обыденный, разговорный аттический городской язык. Но комик пересыпает его бесчисленными каламбурами, противоестественными словосочетаниями, неожиданными многочисленными сравнениями; вносит бойкую живость и характерность в диалоги (пример - экзамен колбасника во "Всадниках"), доходящие до грубых острот (Стрепсиад), тут иностранное коверканье (скиф в "Женщинах на празднике Фесмофорий"), комическая скороговорка и даже полная непристойность речи.
д) Антивоенные комедии. В 1954 г. по постановлению Всемирного Совета Мира праздновалось 2400-летие со дня рождения Аристофана. Отмечалась та напряженная борьба, которую Аристофан вел против милитаризма своего времени, в защиту простых людей и тружеников-земледельцев, при помощи которых тогдашняя правящая верхушка Афин вела грабительские войны. Аристофан своим убийственным смехом беспощадно разоблачал эту кровожадную практику военной партии. В этом отношении особенно замечательны комедии "Ахарняне", "Мир" и "Лисистрата".
Похожая информация.
Древнегреческая комедия оформилась как жанр несколько позднее жанра трагедии. Расцвет комедии приходится на V-IV вв. до н.э. Принято называть комедию данного периода древнеаттической комедией (аттическая по бытованию в местности Аттике, древняя, в отличие от комедии IV в. и новой аттической комедии III вв.). Комедия, как и трагедия, по своему происхождению связана с культово-обрядовыми действиями, празднествами в дни дионисиев. Аристотель в «Поэтике» отмечал происхождение комедии от народных празднеств в честь животворящей силы природы. Комедия – от слов комос и ода – песнь комоса, совершать шествие. Комос - веселое шествие ряженых хоров с танцами, шуточными песнями, агонального характера – т.е. спорного. Не случайно комедия зарождается в Афинах, так как Афины являлись центром демократических институтов. Критика как отдельных человеческих недостатков, так и различных сторон государственного управления не только принималась в Афинах, но и приветствовалась как здоровое позитивное начало. Поэтому Комос в совершенно вольных формах, остро, смело осмеивает обыкновенного гражданина, видного аристократа, древние обряды и даже богов, критикует государственные устои.
В своей основе комедия исходит из обрядово-праздничных шествий комоса с его шуточно-вольными песнями, мимическими играми, сценками грубовато-насмешливого характера (пелопонесский фарс), комических приемов народной смеховой культуры (теория М.Бахтина).
Структурно комедия имеет другие внутренние компоненты, чем трагедия. Участников комедийного хора должно было быть 24, а не 12, как в трагедии. При этом хор разделялся на 2 полухория. 1. Пролог – более распространенный, чем в трагедии. 2. Парод – вступительная песня хора, более драматичный, нежели в трагедии. Хор вел себя очень активно, высказывая свою позицию по отношению к происходящим действиям, мог разделять точку зрения героя, но и по ходу развертывающихся событий оказывался и противником самого актера, свободно обменивался мнениями с участниками хора и с действующими актерами. 3. Агон – бук. состязание, борьба, агон - порождение демократического уклада греческого полиса, в комедии обозначает острый момент. Агон отражал спорные суждения о проблемах государственного устройства в сатирическо-комической форме, которая скрывала серьезность разрешаемого вопроса. У Аристофана яркий пример агона дан в комедии «Облака» между героями Правдой и Кривдой. Комедиограф подвергает критике систему нравственного воспитания софистов, обрушивается на учение Сократа.
4.арабаса – хоровая партия, несвязанная в целом с ходом сценического действия, это прямое обращение хора к зрителям на важные вопросы современной жизни, искусства. 5.Эписодии – актерские сцены между хоровыми партиями. 6.Эксод – уход хора.
Основателем древнеаттической комедии принято называть Аристофана, хотя в истории остались имена других комедиографов, как сицилиец Эпихарм, Кратин, Эвполид. Художественный талант, активная общественно-политическая позиция Аристофана способствовала становлению комедии как жанра, равного трагедии. В своих комедиях Аристофан заострял внимание на политических, философских, педагогических и литературных проблемах своего времени - рубежа последней четверти V и первых двух десятилетий IV вв. до н.э., когда афинская демократия переживает кризис (Пелопонесская война) и классический период близится к своему завершению.
Можно наметить три периода развития творчества Аристофана.
1.427-421 гг. до н.э., основная тема комедий политическая - проблема войны и мира. Аристофан выступает за прекращение войны, ратует о возвращение воинов – тружеников на виноградники, поля. Это первый этап Пелопонесской войны (войны Афинского морского союза и Пелопоннесского союза во главе со Спартой), до Никиева мира. Никий – афин. политич. деятель. военоначальник, после смерти Перикла возглавил афинскую демократию, боролся за прекращение войны и добился заключения мира со Спартой на приемлемых для Афин условиях в 421г., в дальнейшем вопреки воле был назначен командующим экспедицией на Сицилию. При осаде Сиракуз был захвачен в плен и погиб вместе со своими воинами). К этому периоду относятся комедии «Ахарняне». «Всадники», «Облака», «Осы», «Мир».
2.414-405 гг. до н.э. менее выражен политически, хотя и затрагивает отдельные проблемы государственного устройства. Сатира направлена на общественный уклад жизни, театр, подвергает критике поэтов, в частности, неоднократно осмеянным оказывается Еврипид. К этому периоду относятся комедии «Птицы», «Лисистрата», «Женщины на празднике Фесмофорий», «Лягушки» (состязание между Эсхилом и Еврипидом, злая насмешка над последним).
3.392-388 гг. до н.э. Отход Аристофана от былых взглядов. Комедия не земледельчески-политическая, зарождающимися чертами тяготеет к комедии нравов. Аристофан рассуждает о возможности воплощения утопических идеалов в реальной действительности и сущности человеческой жизни. В жанровом оформлении комедия претерпевает некоторые изменения: усиливается роль диалога, соответственно уменьшается действенная значительность хора, убирается парабаса. К этому периоду относятся комедии «Женщины в народном собрании», «Богатство» или «Плутос».
Пародия, гротеск, живая народная речь с шуточной перебранкой и философскими обобщениями, задорными песнями и плясками составляют богатство комедийных приемов Аристофана. Важные злободневные проблемы принимают у Аристофана комически-сатирический характер, а все, что вызывает смех, оказывается далеким от своей природы и требует на самом деле серьезного внимания и осмысления. Оттого фабула комедий создает необычную картину, где реальность и фантастически придуманный мир представляют одно целое. Таким миром оказываются и поднебесное птичье государство как единственно спокойное пространство для человека («Птицы»), и подземный «театр» («Лягушки»), и странно научное заведение «Мыслильня» в комедии «Облака» и т.д. Действие комедий развертывается динамично. В зависимости от художественной задачи комедия в отличие от трагедии не имеет индивидуальных образов, психологических характеров, герои комедии - прежде всего готовые маски, типически обобщенные, действующие в соответствии со своими идеологическими взглядами. А.Боннар выделяет педанта, скупого, врача, драчуна, хвастуна, Сократа, Эсхила. Еврипида: «Аристофан омолаживает эти традиционные типы, приспособляя характеризующие их маски к историческим персонажам Афин его времени, к тому или иному из своих современников…». Героями Аристофан делает ради достижения идейно-художественной задачи и вполне абстрактные понятия, как: Ужас, Война, Правда, Кривда, Бедность, счастливый т д. Рассмотрим художественные приемы Аристофана на примере одной комедии.
«Мир». Комедия относится к первому периоду творчества Аристофана, так как политически окрашена. Главной темой является вопрос о мире, прекращении войны.
Фабула комедии фантастически причудлива: Главный герой Тригей, земледелец, виноградарь заставляет своих рабов откормить огромного жука до размеров лошади - мифического Пегаса, чтобы взлетев на небо, задать Зевсу вопрос о судьбе всех «жителей Греции». Комедия открывается прологом, состоит из нескольких сцен с участием 4-х персонажей: двух рабов, Тригея, его дочерей.
Сцена 1. Разговор двух рабов о сумасшествии хозяина – Тригея. Рабы ворчат, ругают хозяина, что заставляет «корм давать жуку-навознику», для того, чтобы тот вырос до размеров громадной лошади.
Сцена 2. Раздаются крики Тригея и второй раб сообщает:
«Вот-вот она, напасть! Об этом речь моя!
Образчик перед вами помешательства.
Как только началось его безумие,
Себе вопрос он задал, вы послушайте:
«Как прямиком залезть мне к Зевсу на небо?»
тут лестницу он смастерил ледащую,
Чтобы по ней вскарабкаться, и шлепнулся.
И дырку на затылке проломил себе.
Вчера ж, невесть откуда, приволок домой
С коня величиной жука этнейского
И конюхом к жуку меня приставил. Сам
Его гладит, словно жеребеночка:
«Пегасик мой! Краса моя пернатая!
Взлети, примчи меня к престолу Зевсому!» Сцена завершается воплями раба о взлете хозяина.
Сцена3. Диалог парящего Тригея между рабами и дочерью. Рабы пытаются образумить хозяина, спрашивают, куда летит он. Тригей отвечает: «К престолу Зевса, на небо… Чтобы спросить, что делать затевает он Со всеми нами, жителями Греции». Сразу проявляются черты комедийного жанра: карикатурность, комичность, пародийность, доведенная до шаржа. Тригей собрался лететь к Зевсу на «Пегасе», «крылатым коне». Казалось бы, в этом заключается возвышенность, героичность изображения (как в трагедии), недаром Тригей говорит: «Я для блага всей Греции начал полет, небывалый задумал я подвиг свершить»). Однако Пегас оказывается огромным навозным жуком, рядом стоять с которым невозможно: «Но в лицо не дыши мне. Тебя я молю: если будешь ты вонью меня обдавать. То тогда оставайся уж лучше в хлеву!». Все это снижает возвышенность изображаемого, создавая сатирически-комическую ситуацию (к примеру слова героя: «… чем сам кормлюсь, Добром тем самым и жука кормлю затем»). Более того, упоминание имени Еврипида в прологе обозначает новый жанр – комедию, а не трагедию: «Смотри же, не свались и не сломай костей! Не то хромцом ты станешь – Еврипид тебя Подцепит и состряпает трагедию». Слова «Состряпает», «Милый отец наш, отец!» обращение дочери к Тригею выражает пренебрежительное отношение Аристофана к трагедиям Еврипида (затем в комедии встретятся слова «стишонки Еврипида», «Поэт сутяг, певец судейской кляузы», что также подтверждают неприятие Аристофаном трагедий Еврипида и его самого как личности).
В прологе впервые обозначаются темы комедии - тема мира, отрицания войны, непочтительного обращения к богам. Они проявляются в словах раба о хозяине: «Эй, Зевс, - кричит он, – чем же это кончится? Оставь метлу! Не то Элладу выметешь»; самого Тригея: «О Зевс! Ты что с народом нашим делаешь? Ты, как стручки, все города повылущил», «…в доме нет ни полушки, ни крошки, ни грошика денег», «…за гибель мою Пять талантов заплатит хиосский народ» - явный намек на обеднение народа во время войны и постоянные военные поборы; в упоминании имени Клеона (влиятельный государственный деятель, призывал продолжать войну эллинов против эллинов - Афин со Спартой): «Я понял, на Клеона намекают здесь: навоз в Аиде, дескать, поедает он…» и др. Во всем видно враждебное отношение Аристофана к войне, людям, разразившим ее, в частности, к Клеону, критика богов, забывшим о покровительстве народа. По мере развертывания действия данная тема укрепляется, становясь главной идеей комедии.
Комедию связывают шесть эписодиев, не менее важных, чем пролог, парод, парабаса или другие части комедии. Первые два эписодия до начала парода развертывают действие на небесах, во дворе Зевса, куда прилетел Тригей. Эписодии наполнены комическим аспектом. Первый эписодий открывается Гермесом. Он выходит навстречу Тригею. Бог лишен признаков высокого небесного происхождения, является настоящим прислужником богов: «да стерегу я барахлишко боже: Горшочки, ложки, плошки, сковородочки!». Он напыщен чрезмерной горделивостью, заносчив по отношению к обыкновенному человеку и одновременно чрезвычайно угодлив в предчувствии своей выгоды. Так он дважды называет Тригея «Прощелыжиной» (слово из разговорной речи принадлежит комедийному жанру) и тут же обращается к Тригею словом «бежняжка», как только заслышал о получении дара от героя – говядины (на самом деле - это откормленный навозный жук). Сатиричность образа подчеркивается словами Тригея: «Видишь, лакомка, Теперь я у тебя не прощелыжина! Ступай, покличь мне Зевса» (не случаен повелительный тон героя – перед человеком не бог, а всего-то привратник. слуга). Эписодий важен тем, что раскрывается причина междоусобной войны эллинов: на Олимпе поселился Полемос (Война) «Все города он хочет в порошок стереть», низверг в пещеру богиню Мира и завалил ее камнями. Второй эписодий по художественному замыслу, действиям образов, составленных из абстрактных понятий – Полемоса и его прислужника Ужаса, сближается с трагедией, раскрывая перед зрителем разрушающую картину войны. Комедийные черты воплощаются в герое, в его поведении, внутренних изменениях. Тригей не выдуман Аристофаном, а взят автором, в некотором роде заимствован из обычной среды людей реального мира. Когда Тригей видит, как Полемос с помощью Ужаса сокрушает другие города, не затрагивая его родных Афин, он радуется, остается равнодушным: «А нам, друзья, до Спарты дела вовсе нет! Лаконяне пусть плачутся. Несчастье - их». Равнодушный к чужому бедствию, Тригей – это обычный афинянен периода войны. Как только герой видит покушение Полемоса на родные Афины, радуется известию о смерти Клеона (упоминается здесь как Кожевник «что ворошил Элладу всю», перед зрителем предстает воплощение художественного образа. Аристофан показывает, как растет в герое самосознание человека - от преодоления узколичных взглядов до постижения всеобщих проблем (в данном случае с осознания всеобщего бедствия, какое несет война). Когда герой, обращаясь к зрителям, произносит: «Теперь настало время, братья эллины, Оставив распри, позабыв усобицы, На волю нам богиню Мира вывести, Пока толкач не помешает новым нам», - и призывает народ всем вместе освободить богиню Мира из заточения - это герой, в котором нет намека на комедийное начало.
Парод. Выход хора. Его участники - афинские поселяне, под предводительством Корифея готовы к действиям. С хором выходят несколько спартанцев, беотийцев, аргосцев и мегарцев. Присутствие их необходимо Аристофану для разрешения художественных задач комедии. Хор активен с момента своего появления на сцене: горячо разделяет мнение Тригея освободить богиню Мира (Ирину): «Бросим гневные раздоры и кровавую вражду! Светит нам весенний праздник…»; и в тоже время самостоятелен в действиях - шумно, задорно пляшет, оставляя без внимания просьбы Тригея прекратить пляску, чтобы не разбудить Кербера, охраняющего Клеона. Хор, разделившись на два полухория, добавляет свой голос в защиту мира, высказывает свое мнение о тяготах военного времени, о том историческом круговороте, от которого невозможно увернуться без того, чтобы не быть втянутым помимо воли человека: «Бедствовал долго я, Все валялся на соломе, как железный Формион» (упоминается имя афинского полководца периода Пелопонесской войны), «Сколько времени нас мучат все походы да бои. Гонят нас туда, сюда. Из Ликея и в Ликей. Со щитом, с копьем в руке». Хор искренними песнями заставляет героя дать клятву не быть отныне равнодушным к бедам всех людей: «нет, не буду я, как прежде, скучным, строгим сухарем!».
На данную часть комедии приходится кульминационный момент. Зарождение кульминационного начала заключается в появлении Гермеса. Тригей с хором едва не был остановлен им в намерении освободить Ирину. Здесь Аристофан для усиления комического эффекта избирает для героя роль хитроватого простака, который больше делает вид, что по-настоящему напуган Гермесом и божьей карой, на самом же деле лукавит с ним. Однако чувствуя исчерпанность аргументов в защиту своего намерения, Тригей заставляет Хор приступить к своим обязанностям исполнить хвалебные песнопения в честь Гермеса. Комичность проявляется также в обещании героя посвятить все существующие праздники: Панафинеи - праздник в честь богини Афин, Мистерии - Элевсинские мистерии в честь Деметры, Диполи - или Буффонии в честь Зевса-Громовержца, Адонии - празднества в честь Афродиты только Гермесу. Аристофан прибегает к карикатурному изображению богов на примере Гермеса, в сцене получения подарка (золотой кувшин) от Тригея, когда растроганный бог произносит слова: «Как жалостлив я сердцем к золотым вещам ». Комедийность Аристофана заключается в том, что значение одного и того же образа, предмета или понятия приобретает двойной смысл. Так карикатурность изображения богов на примере Гермеса оборачивается выражением философского осмысления самого автора проблемы войны и мира. Это проявляется в эпизоде, когда Гермес, совершая возлиянье богам, с подсказки Тригея призывает снизойти к людям Феба (Апполон. Тригей: «Про лук не надо! Феба одного зови!) - бога солнечного света, гармонии, духовной деятельности и искусств, бог, охраняющий посевы, стада; Харит - божества красоты и радости, Ор - богини времен года, ясной погоды, урожая, юности, красоты. Также и в тот момент, когда на вопрос Гермеса: «Арес не нужен? А Эниалий? (эпитет Ареса воинственный)» Тригей яростно отвечает: «Нет!». Нарастание кульминационного момента идет по восходящей линии. Аристофан заостряет внимание на сцене, когда все участники парода берутся за канат, чтобы отвалить камень от пещеры, где спрятана богиня Мира. В этом эпизоде становится понятным замысел автора представить в пароде вместе с участниками хора представителей различных городов. Спартанцы, беотийцы, аргосцы, мегарцы: Тр. «Эти тянут вперед, а другие назад!». Это явный намек Аристофана на политические распри, утвердившиеся в Греции данного периода. Тригей с Хором разгоняют Города и, оставшись одни, наконец дружно принимаются за дело. В словах Корифея: «За дело примемся одни! Эй, други-земледельцы!», Тригея: «Одни лишь земледельцы мир нам возвратить сумеют» заключаются взгляды самого автора: 1. резкая критика городской демократии, которая поддерживала войну ради обогащения («они смеются над трудами нашими. Сосут двух маток, хлеб едят у двух господ»). 2. надежда на союз афинских землевладельцев, способных изменить общественно-политическую обстановку Греции.
В заключительной части Парода авторское отношение к войне усилено. Аристофан использует форму диалога для выражения собственного отношения к сложным проблемам своего времени. Реплики, речи героев, обращенные друг к другу, выражают ожидаемое годами самим Аристофаном, народом наступление мирной тишины, благоденствия и всеобщего благополучия. (Гермес: «Друг с другом Города беседуют, Смеются радостные, примиренные…», Тригей: «Хотя в ужасных синяках, в царапинах. С продавленными головами, в ссадинах», Корифей: День счастливый, день желанный для хозяев-поселян! Ты пришел. Веселья полон, шлю я лозам свой привет. Вижу смоквы, что когда-то я мальчишкой посадил. Их обнять я счастлив снова, после долгих-долгих лет!»). Идейным центром заключительной части Парода становится рассказ Гермеса о начале и ходе войны, судьбе Афин (которым правит после смерти Клеона политик-демократ Гипербол, ставший мишенью в комедиях, известных знаменитых драматургов) и вопросы богини Мира о прежней – довоенной жизни Афин, когда в театре блистали трагик Софокл, поэт Симонид, предшественник Аристофана комедиограф Кратин. В числе виновников войны бог называет скульптора Фидия, по легендам укравшего золото Афин, создавшего ее прекрасную статую и изобразившего на щите богини себя и Перикла, назван сам Перикл, разжигатель войны, Клеон – кожевник (Клеон был владельцем кожевенной мастерской), а также Города («богатых прибыль стала злом для поселян»). Заканчивается Парод возвращением героя с богиней Мира и ее спутницами Жатвой и Ярмаркой на землю.
Парабаса. Парабаса разделяет комедию на две части - на небесах и на земле. Само действие она не затрагивает, а сосредотачивает внимание на декларации идей Аристофана, указывая, прежде всего, на выступление автора против войны и ее зачинателей. Состоящая из песни Корифея, оды (песня первого полухория), антоды (ответной песни второго полухория), Парабаса подчеркивает значимость творчества Аристофана, введение комедиографом драматических новшеств, которые способствовали становлению жанра, не менее достойном, чем трагедия: «Наш поэт устранил эту грубую брань, шутовство балаганное это. И большое искусство он создал для нас и высокую башню построил Из возвышенных мыслей, из важных речей. Из тончайших, не рыночных шуток ». Через Парабасу Аристофан высказывает собственное мнение о направленности комедии: служить не веселому времяпрепровождению, а разрешению важных общенародных проблем.
В эписодиях 3, 4, 5, 6 автор выдвигает приоритет мирной жизни, человеческого труда, цитируя Гомера: «Проклят, поруган и прогнан да будет навек окаянный, Кто возлюбил смертоносную междоусобную распрю». Идейным центром становятся эпизоды жертвоприношения богине Мира, появления прорицателя Гиерокла, противника мира, прихода разгневанных поставщиков военного снаряжения, мальчиков, не знающих мирных песен. Изображенное действие создает картину всеобщего праздника, ликования людей, уставших от войны, поборов. Эписодии полны остроумного смеха над внутренней несоразмерностью и безобразием человеческой натуры (сцена с Гиероклом), гротесковая игра персонажей и веселое остроумие хора приводит к возвышенной тональности комедийного содержания. В строках находим как истинную торжественность речи (обращение героя к богине Мира исполнено высокого чувства мольбы и заклинания: «Нас, прекрасной Эллады счастливый народ, В наше сердце веселую кротость пролей! Рынок весь нам доверху добром завали! Ранним яблоком, луком мегарским, ботвой. Огурцами, гранатами, злым чесноком, Рубашонками маленькими для рабов. Беотийцев увидеть позволь нам опять, С куропатками, с кряквами, С гусем, с овцой, Пусть в корзинках притащат копайских угрей. А кругом мы толпимся, кричим, гомоним, рвем из рук и торгуемся…», так и карикатуру на высокое изложение мыслей (Гиерокл: «Смертные, вас охватило безумие», «Темен ваш разум, богов вы не чуете воли державной» и т.д.).
Эксод. Эксод заканчивается пиром, свадебным шествием актеров и хора и их уходом. Главным идейным выражением самого автора становятся песни хора, Тригея в честь Гименея, урожая.
Таким образом, комедия тематически выдержана, затрагивает важные государственные проблемы (прекращение войны, развитие земледелия), подвергает критике видных граждан. Аристофан исходит из гражданских идеалов греческого полиса, решая права афинского консервативного крестьянства. Действие комедии развивается динамично. Герои активны, их поступки, поведение исполнены хитроумной находчивостью, остроумием, лукавством, иронической насмешкой над человеческой глупостью, недальновидностью. Автор, создавая карикатуру на порочные черты человека, остается приверженцем здорового начала в человеческой природе. Стиль Аристофана основан на изображении «отвлеченно-типического в индивидуально-пластической форме» (А.Ф.Лосев), отличается живым народным языком с бесчисленными каламбурами, скороговорками, комическими словосочетаниями и скороговорками, неожиданными сравнениями, цитатами из литературных произведений (трагедий Еврипида, перекличкой с Архилохом в песенке сына Клеонима: «Воин Салийский гордится щитом моим. Бросить пришлось мне, С поля бежав, под кустом свой знаменитый доспех…Но сохранил я дыханье…». Речь героев звучит то высокопарно торжественно (как речь трагического героя), а то и совершенно просто до моментов полной непристойности, большой силой может обладать одно слово в отличие от целой речи, например, когда герои преподносят жертвоприношение богине из нетели: нетеля, «…Когда в собранье Начать войну предложат заседатели, Тут все со страху замычат: нет, нет, нет, нет». Смех Аристофана в комедии – смех сатирический и смех жизнерадостный.
АТТИЧЕСКАЯ ПРОЗА V-IV ВВ. до н.э.
В V-IV вв. до н.э. в литературе Др. Греции, наряду с жанрами трагедии, комедии, утверждается проза, по месту бытования названная аттической . В прозе сказывается еще синкретическое видение мира, когда границы науки и искусства не имеют четко оформленных границ и представляют собой органический процесс освоения и познания мира.
Ранняя аттическая проза, испытывая влияние ионийской прозы, постепенно становится все более ясной, четкой в изложении мыслей, опирается на достижения аттической поэзии, традиции устной речи.
Аттическая проза развивалась в трех направлениях: 1) красноречие – ораторское искусство (Демосфен), 2) историография (Геродот – отец истории, Фукидид, Ксенофонт; 3) философия (Платон, Аристотель).
Красноречие, ораторское искусство древних греков связано с укладом жизни, с историко-культурной основой общества. Древние греки умели и слушать, произносить искусно составленные речи. К примеру, в «Илиаде» и «Одиссее» великого Гомера герои не произносят друг перед другом убедительные, полные веских аргументов, торжественные длинные речи. У Гомера ораторское искусство причислялось к воинской доблести.
Расцвет ораторского искусства, или риторики связан с созданием, упрочнением демократических институтов и утверждением софистики – философского направления. Софисты – учителя мудрости, обучали искусству красноречия. Именно софисты впервые упорядочили основные законы риторики, грамматики, логики.
Большой вклад в разработку теории ораторской прозы внес Горгий- один из представителей греческой софистики, оратор, учитель риторики, создатель пышных торжественных речей, сочинитель образцовых декламаций («Хвала Елене». «Паламед», трактата «О несуществующем», где доказывал свой тезис: «Нечто не существует; если бы нечто и существовало, то оно было бы непознаваемым, если бы нечто было познаваемым, то познанное невыразимо»). Горгий явился создателем тех риторических приемов, которые стали позднее называть горгианскими фигурами или психологическим приемами ораторской речи. Горгий выделял важными элементами ораторской речи ритм ,интонацию , а также многочисленные метафоры, звуковые повторы, фразы, противопоставленные в антитезе, когда количество слов и их расстановка в обеих частях были одинаковыми, ритмически организованные клаузулы (окончания строк). Теоретические взгляды Горгия распространились на все виды ораторской прозы: судебное красноречие, торжественное, политическое.
V-IV вв в Афинах сложилось система судебного законодательства. Суды разрешали различные многочисленные споры, тяжбы как внутрисемейные, так и государственные. Главную роль в процессе выполняла мастерски изложенная судебная речь. Судебная речь состояла из следующих элементов: 1. вступление; 2. рассказ ; 3. доказательная часть ; 4. заключение. Появились специально подготовленные люди - составители (логографы), умеющие со знанием тонкостей судопроизводства составить обвинительную речь или речь защитника. Таким логографом был Лисий. Он придерживался в своих речах четкой аргументации, жизненной правды, верной характеристики подзащитных ему людей, не допускал пышности, пылкости, пафосности в речи. Был предельно краток, ясен. Речь Лисия позволяет узнать жизнь греков в подробных деталях (например, об обязанностях граждан строить корабли, театральные сцены).
Известна яркая речь Лисия «в защиту неизвестного, обвиненного в уничтожении священной маслины». Маслины, оливы, виноград, фиги в Греции считались священными фруктовыми деревьями. Согласно легенде, маслины выросли от удара копья богини Афины. Срубить такое дерево – означало совершить преступление против религии. Во время Пелопоннесской войны многие деревья подверглись уничтожению, как и те маслины, что росли на участке подзащитного Лисия. Лисий подготовил речь с доводами от лица ответчика: «Разве я не был бы несчастнейшим в мире человеком, если бы слуги мои как свидетели такого преступления стали на всю мою жизнь не рабами мне, а господами?». Существовал закон о лишении граждан их прав за совершенные нарушения по доносу рабов, а вознаграждением тех служила свобода.
В истории также сохранилось имя другого логографа Исократа, ученика Горгия. О нем известно, что он открыл школу риторов в Афинах с философским уклоном, так как в ней больше учили не сколько красноречию, а как средству познанию и распространению истины. Но в отличие от Лисия речи Исократа отличаются подчеркнуто выразительной пышностью. Ему принадлежит право составителя периода – сложного синтаксического целого, ритмизированного от начала до конца и правила, по которому необходимо было избегать зияния – стечения гласных в составе слова или на стыке слов. Самая известная речь Исократа – «Панегерик», где он призывает все греческие общины объединиться под политическим влиянием Спарты и Афин. Однако он не был политически настроенным человеком, хотя сохранились отрывки его речи, точнее письма («Письмо Филиппу»), обращенной монарху Филиппу Македонскому, в которой он просил македонского царя объединить греческие города в одно сильное государство.
Истинным борцом, политическим оратором необходимо назвать Демосфена, которого при жизни его современники назвали неистовым, железным. Чем же так себя обозначил Демосфен, если после смерти спустя некоторое время благородные современники воздвигли ему памятник? А.Боннар так описывает его («см. А. Боннар. Греческая цивилизация. М., 1995, глава 5): «…худое лицо, впалые щеки, узкая грудь, сутулые плечи; это – больной, и это же – величайший оратор Афин, один из величайших деятелей, каких только порождал этот город, последний деятель, пытавшийся возвратить Афинам их былую доблесть».
Время жизни Демосфена - IV вв. до н.э. было кризисным для демократического полиса, это время постепенного политического упадка как Афин, так и всей полисной греческой системы, когда постепенно набирает политическую силу на севере Греции далекая Македония, сначала под руководством Филиппа, затем будущего великого Александра Македонского. Филипп воспользовался ослаблением полисной системы, междоусобной тяжбой партий. Где оружием (сам Филипп был храбр, несмотря на противоречивые сведения историков о его тщедушности, слабости духа, первый македонский царь в боях потерял один глаз, был неоднократно ранен), а где и деньгами (сохранилось одно из изречений Филиппа: «Все крепости могут быть взяты, если в них способен войти осел, нагруженный золотом») Филипп способствовал распаду греческого полиса и постепенно захватывал власть. Время Филиппа и годы жизни Демосфена и его политического ораторства связаны между собой.
Демосфену поневоле пришлось стать логографом. В детстве оставшись сиротой, он был обворован опекунами и для того, чтобы возвратить наследство отца – владельца оружейной и мебельной мастерскими, Демосфену пришлось постигать азы судопроизводства и учиться составлять судебные речи. Неоднократно ему приходилось выступать в суде против опекунов, доказывая свои притязания, однако он получил лишь утешительное вознаграждение – мало что сохранилось от отцовского наследства. Но вместе с тем он приобрел бесценный практический опыт в составлении судебной речи, умении отстаивать свои требования. Дело в том, что Демосфену пришлось преодолевать собственные физические недостатки: с рождения он был слаб, склонен к заиканию, задыхался при произношении речи, страдал подергиванием плеча. Для того, чтобы преодолеть болезненные недуги он стал упражняться: набирал в рот камешки и старался произнести четкие звуки, целые фразы, уходил на берег моря и говорил под шум прибоя, поднимался в горы с целью научиться правильно распределять свое дыхание при произношении речи, для преодоления нервного тика плеч, он подвешивал меч над собой. Кроме того он должен был брать уроки у учителей красноречия, наиболее известным в то время был Исократ. Но он учил за деньги, которых у Демосфена не было. Тогда ему помог адвокат Исей. Подобные упражнения и выигранное в конце концов дело о наследстве сделали Демосфена известным логографом.
Слушателей поражали его речи. Демосфен, учитывая собственные особенности, строил речи предельно кратно, конкретно, ритмически организованно, для преодоления сложностей речевого произношения он использует многозначащие риторические вопросы (они одновременно служили ему для переведения дыхания), многочисленные метафоры, аллегории, сравнения, строит речь в приеме антитезы, употребляет фигуру умолчания.
Вскоре обыкновенная адвокатская и обвинительная деятельность перестают удовлетворять Демосфена. Ему стали скучны судебные дела. В нем уже начинал проявляться будущий сильный политический деятель. Он как личную боль начинает принимать все устремляющееся к упадку политическое могущество Афин. Как очевидец, как человек, знающий о взяточничестве, подкупе, он видел, что главным виновником в политических изменениях является прямая деятельность, а точнее бездеятельность граждан. И Демосфен полностью переключается на открытые публичные политические выступления.
Наиболее известные речи Демосфена направлены против нарастающего политического влияния царя Македонии Филиппа, стремящегося подчинить своей власти всю Грецию. Они так и названы «Филиппики». В них Демосфен призывает сограждан к единению, к общему выступлению против македонян. Одним из главных его аргументов в них является то обстоятельство, что если не выступить против македонян на их территории, то вести с ними борьбу придется на своей земле. Именно Демосфен способствовал своими речами установлению договора о союзничестве между афинянами и фиванцами, к которому примкнули позже и другие греческие города-государства. Демосфен своим прозорливым взглядом видел угрозу афинской демократии, вообще афинской свободе, исходящую от единовластия Филиппа, и старался предотвратить установление данной политической власти как собственными выступлениями, так и с оружием в руках. Например, он был в рядах греческого войска выступившего в открытом бою против македонян при Херонее в лето 338 г. до н.э. В этом бою храбро сражались греки, но политическая раздробленность сказалась и в сражении, союзники-фиванцы стали отходить под давлением Александра (А.Македонского), а афиняне, где бился и Демосфен наоборот потеснили врагов. Неравнозначность союзнических сил позволила Филиппу одержать победу.
Акцент выступлений Демосфена указывает на защиту демократической свободы. Так в одном из выступлений он говорит о Филиппе: «Но ни с кем он не воюет так ожесточено, как со свободным государственным строем,… в первую очередь нужно вот что: признать, что он – враг свободного государственного строя и демократии, и враг непримиримый; если вы не проникнитесь до глубины души этим убеждением, у вас не будет желания относиться к этим с полным вниманием. Во-вторых, надо яснее себе представить, что все решительно свои теперешние действия и все замыслы он направляет именно против нашего государства, и где бы кто ни боролся против него, везде эта борьба служит на пользу нам» (из речи «О делах в Херсонесе»).
Народ при жизни стал называть Демосфена защитником независимости. Таким он, Демосфен, блистательный оратор остался до конца. Непримиримый, яростный борец за справедливость и свободу, даже своей смертью он остался верен выбранной жизненной позиции. Сохранились сведения, что в момент его ареста, он не дал себя схватить, а сказав, что должен написать несколько слов родным, прокусил тростниковое перо, как делал обычно при составлении своих выступлений, но на этот раз это перо было начинено ядом. Так не стало ярчайшего оратора, в честь которого спустя несколько лет благодарные сограждане воздвигли медный памятник.
Историческая проза. В др. Греции до того как стали звучать имена первых историографов Геродота, Фукидида, Ксенофонта были известны сочинения логографов с историческим уклоном. Однако их нельзя в полной мере назвать историческими, так как в них преобладала большая доля мифическог аспекта в ракурсе с фантастичностью. Настоящая история и соответственно жанровые черты исторической справки, хроники появляются с именем Геродота. Геродоту принадлежит первенство рассказа о единой земле. Он удивляется, почему современники разделяют единую землю на три равные части: «Я, впрочем, не понимаю, почему единой земле даны три разные названия. … ни эллины, ни сами ионяне не умеют считать, если утверждают, что вся земля делится на три части: Европу, Азию, Ливию…».
Исторические сочинения Геродота связаны прежде всего с эпохой греко-персидских войн. Его сочинение «История» (позже получило название «Музы» и разделена была на 9 частей по кол-ву богинь муз). Геродота по праву следует также называть и отцом географии. Так как первому профессиональному историку довелось совершить многочисленные путешествия в Вавилон, Египет, Скифию, Колхиду, узнать бесконечные пределы Эллады, оказаться в Малой Азии, Южной Италии. Поэтому его сочинение это не только историческая хроника, но и географическое, этнографическое повествование в новеллистическом жанре о противостоянии Европы и Азии, народах – варварах, посягавших на свободу и земли эллинов. «История» Геродота распадается на две части: в первой с 1- 4 книги он повествует о постепенном политическом выдвижении персидского государства, рассказывает о 4 походах царя Дария против Скифии; во второй части с 5-9 книги он свидетельствует о греко-персидских войнах. Он выделяет сражение при Фермопильском ущелье, сравнивая его с подвигом, когда часть греческого войска во главе с Леонидом выдерживали в течение нескольких дней натиск превосходящих сил персов (примеры в истории: битва в Ронсельванском ущелье – фр. героический эпос «Песнь о Роланде»; о сражении при Марафоне, когда афинское войско под командованием Мильтиада одержало стратегическую победу над персами (вам более известна по истории возникновения марафонского бега в Олимпийских играх – гонец отправленный Мильтиадом в Афины пробежал единым духом во всем вооружении – с мечом, щитом 42 км. 192 м. сообщил радостную весть и упал замертво).
С истовым патриотизмом Геродот повествует о мужественной борьбе греков, отстаивающих свою независимость и свободу от многочисленных варваров, которых историк представляет отнюдь не дикими азиатами, а народами, чья цивилизация более древнее, нежели греческая (например, вавилонская, египетская). В этом чувствуется выражение большой степени уважения Геродота к тем народам, что стремились овладеть Грецией.
Геродот подобно Эсхилу и Софоклу верит в могущество богов, в то, что судьба человека предопределена свыше. Так он использует предание о поражении лидийского царя Креза от персов. Крез был известен своей набожностью и тем, что постоянно обращался к Дельфийскому оракулу, делая крупные подношения. Перед битвой с персами он обратился к оракулу за предсказанием дальнейших событий, ответ был весьма двусмысленным: «Перейдя реку Галис, ты разрушить великое царство», что и совершилось – этим царством оказалось царство самого Креза. Или новелла о Поликрате и его перстне. Поликрат – самосский тиран и покровитель людей искусства и наук решил умилостивить богов преподнося им перстень. Перстень был брошен в море как дар богам, но там его проглотила рыба, угодившая сети рыбаков тирана, те извлекли перстень и с радостью поведали об том Поликрату. Тот понял это как божественный помысел. В конце концов тиран был убит персидским наемником. Легенда, изложенная Геродотом, легла позже в основу баллады Шиллера «Поликратов перстень», которую на русский язык перевел Жуковский.
Историческая хроника, географические сведения, чудесные рассказы людей, вставные новеллы, прорицания жрецов, мифы и просто фантастические картины – все обогащает, облагораживает «Историю» Геродота, делая ее красочной, по-настоящему наполненной жизнью. Труд Геродота не только исторический, но и литературный, фольклорный. Многие приемы повествования Геродота найдут свое продолжение в последующей мировой литературе (это и Петроний «Сатирикон», Апулей «Золотой осел», Сервантес «Дон Кихот» и т.д.).
Если Геродот был известен новому времени уже с 16 века, то имя другого исследователя, исследователя-объективиста, чьей отличительной чертой была строгая историческая хроника, а именно Фукидида стало известно лишь в 19 веке.
Фукидид изложил историю Пелопоннесской войны. Война между демократическими Афинами (морской державой) и олигархической Спартой (сухопутной державой) за сферы экономического пространства в Греции стала под пером Фукидида историко-литературной драмой, действия которой охватывают восемь книг. Фукидид в отличие от Геродота строг в изложении, он опирается на точные сведения, события, участником которых он был сам. Фукидид командовал афинянами в битве при Амфиполе. Город мужественно сражался, командующий войсками запросил помощи у Фукидида, который с войсками был недалеко, но тот опоздал: город был сдан превосходящим силам спартанского командующего Брасида. Афиняне почему-то обвинили Фукидида в сдаче города, вменив ему в вину измену и пожизненно изгнали из Афин. Более 20 лет пришлось Фукидиду находиться вдали от родины, что однако не помешало ему без обиды, беспристрастно передать историю войны, о ее главных событиях: это хроника о вторжении спартанцев в Аттику, эпидемии чумы в Афинах, восстании на острове Лесбос, неудача под Амфиоплем, Никиев мир т.д.
В сочинении Фукидида масштабность исторического изображения событий сочетается с достаточно избранным отбором действующих лиц. Их всего несколько: это видные афинские деятели Никий, Клеон, Перикл, Алкивиад и Брасид и еще ряд других, но уже незначительных лиц. Одним из главных приемов Фукидида, который в сущности является более литературным, нежели историческим – оказывается обыкновенная речь героев. Конечно Фукидид следует строгой историчности, но как только он представляет героев с их речью, здесь на первый план выходит именно литературное сочинение, представляющее сложные образы известных людей. Так из речи Никия проступает сначала образ нерешительного, чрезвычайно осторожного военачальника, который тяготится возложенной на него обязанностью и больше следит за тем, чтобы прослыть честным, известным умелым деятелем, нежели является таковым. Фукидид представил его истории весьма пассивным стратегом, но в то же время автор не лишает своего героя благочестия, к чертам которых относит заключенный Никием мир со спартанцами на более приемлемых условиях, а также достойно принятую Никием смерть в плену у сиракузян. Также отличается художественными особенностями образ Перикла. Образ героя Перикла предстает как сильный политик, обладающий даром предвидения. Однако Фукидид верен своей избранной манере, отзываясь о Перикле, его правлении так: «По названию демократия – а в действительности господство первого человека».
Следующей отличительный прием изложения Фукидида – отсутствие чего-то чудесного, фантастического. В отличие от Геродота он можно сказать научен, так как опирается только на опыт человека, на то, что доступно для человеческого познания мира. Многое в своем изложении он взял многое у современников - философов – Анаксагора, Левкиппа, Демокрита, Гиппократа. Фукидид не уповает на божественное предопределение, он вслед за философами полагает, что ничего случайного, непредвиденного в человеческой жизни не может происходить, все идет по разумению человека, с позиции рационалистического восприятия мира.
Взгляды Фукидида будут впоследствии разработаны Лукрецием в поэме «О природе вещей», описание чумы и победа здравого смысла отзовется в «Декамероне» Боккаччо, в русской литературе сочинением А.Пушкина «Пир во время чумы».
Из первых историографов также известно и о Ксенофонте. Но о нем, историке, дошло до наших дней на так уж много исторических сведений, хотя в историко-литературном даровании он успел многое создать. Это основные труды «Киропедия» - рассказ о царе Кире, «Анабасис» - о походе 10 т. греческого войска в глубь персидской державы и обратном пути к Черному морю, в котором сам Ксенофонт принял участие, это «Греческая история» - повествование о заключительном этапе Пелопоннесской войны, много он писал политические темы, отстаивая монархическую власть и влияние Спарты, экономические темы. Главным достоинством Ксенофонта является созданием им жанра литературного портрета, в котором историк строго, конкретно, предельно исторически представляет образы живых людей, своих современников.
Таким образом, историческая хроника Геродота, Фукидида, Ксенофонта способствовала развитию литературного направления в данном периоде.
Расцвет аттической прозы , литературы в целом в V-IV вв. приходится на философские сочинения Платона, Аристотеля (однако речь сегодня пойдет о Платоне, т.к. творческое наследие Аристотеля больше теоретического характера, кроме того о роли Аристотеля в развитии теоретических начал в литературе вы уже знаете из лекции А.К.)
Доплатоновская литература в большей степени отражает мифологическое, чудесное восприятие мира. Даже несмотря на литературные достижения великих трагиков Софокла и Еврипида литература все-таки менее художественная. С именем же Платона и после него литература развивается в направлении гармоничной сочетаемости понятий отвлеченной философии с утверждающимися художественными приемами и способами.
В биографии Платона уже нельзя отличить правду и вымысел, историю и легендарные предания. Известно, что при рождении он был назван Аристоклом, а Платон – это позднее прозвище за ширину его плеч. Родился он в знатной афинской семье, благодаря чему получил превосходное для того времени образование, которое сказалось в том, что Платон не стал видным политическим деятелем, а остался в веках как знаменитый философ-писатель. Что этому способствовало: падение Афинской демократии в ходе долгой Пелопоннесской войны, культ материалистической философии во главе с представителями ионийской школы натурфилософов (Фалесом, Анаксимандром, Анаксименом), утверждение атомизма в трудах Левкиппа, Демокрита, философия Сократа, его жизнь и смерть? И то, и другое, и третье.
В споре о Платоне, кто он – философ или художник слова, все равно как в изречении: «Ob avo!» - все дело в корне, дословно - в яйце. Так как сочинения Платона сочетают в себе философское и художественное начала. В извечном споре о первичности бытия или идеи, в противовес натурфилософам Платон выдвигает теорию идеи, которая находит свое воплощение в форме вечной души. С точки зрения А.Ф.Лосева, это философия объективного идеализма. В одном из сочинений Платон изрекает: «От красивых образов мы перейдем к красивым мыслям, от красивых мыслей мы перейдем к абсолютной красоте». Что это как не выражение чистого идеализма?!
Философия Платона рождается в результате отрицания афинской демократии, по сути абсолютистской, которая отправила на казнь любимого учителя Сократа. Поэтому во многих произведениях одним из главных действующих персонажей является образ любимого учителя Сократа. И в этом сказывается мастерство Платона: перед нами именно образ, не отвлеченно обозначенный контур или описание человека, а по-настоящему художественное изображение. Яркие художественные образы Платона способствуют живому восприятию философской мысли.
В своих философских размышлениях Платон исходит из того, что необходимо другое государство, иная политическая система, нежели афинское правление. Так Платон приходит к созданию философского труда «Государство», написанному не случайно в форме диалога. Диалоги Платона свидетельствуют о том, что философия, духовное общение были естественны в повседневной жизни греков. В художественном отношении диалог Платона станет той формой, что положит начало литературному жанру – жанру философского диалога , который впоследствии разовьется в произведениях Плутарха, Лукиана, позднее, в эпоху Возрождения составит основу жанра утопии. И в ряду писателей утопистов первым стоит назвать имя настоящего отца жанра утопии Томаса Мора, лорд-канцлера английского королевства, затем итальянца Томазо Кампанеллы, Френсиса Бэкона, Сирано де Бержерака, Дени Вераса и т.д. Все они воспользуются литературной формой Платона – диалогом в повествовании.
Повествование в форме диалога как спора необходимо Платону: для него как философа важно обозначить вопросы на остро актуальные проблемы современности и чрезвычайно нужно найти ответы на них. Его диалоги в сочинениях «Государство», «Законы», «Протагор», «Ион», «Федр», «Пир», «Федон», других наполнены внутренней напряженностью, борьбой, можно отметить, - драматизмом. Это идеологические споры о принципах справедливости, истинной законности, равенства, отрицания любого проявления тирании, выраженные художественно. В непрерывном диалоге Платон излагает свою идеальную схему государственного устройства, так например, в произведении «Государство»: «Пока в городах… не будут или философы царствовать, или нынешние цари-властители искренне и удовлетворительно философствовать, пока государственная сила и философия не совпадут в одно… дотоле ни города, ни даже, думаю, человеческий род не жди конца злу…». Философия Платона в упорядоченности государственного устройства, строгой распределенности: человеческого общества на сословия – правителей, стражу, крестьян, ремесленников, торговцев. Каждый занимается тем, чему он обучен: правители-философы правят, стража охраняет государство, ремесленники работают на славу государства. Все подчиняются одному нравственному закону, где основными названы мудрость, послушание, все добродетельны. Даже сущность человеческой души по Платону соответствует трем составным частям – разумной, вожделеющей, растительной. Дабы избежать алчности, корыстолюбии, других отрицательных черт человеческой природы философ предлагает обобществить детей и жен; однако воспитывать детей, с точки зрения Платона, необходимо независимо от сословного происхождения, и уже затем по склонности их к определенному роду занятий, распределять на классы.
Мог ли предположить Платон, что система его взглядов, порожденная временем кризиса афинской демократии, выстраданная им самим, получит продолжение в литературе и в отрицании самой утопической идеи об идеальном государстве – в жанре антиутопии, в ряде многих литературных сочинений мировой литературы. Примером может являться произведение А.Солженицына «В круге первом», экранизация которого совершенно недавно состоялась, где герои в споре об идеальном государстве вспомнили дедушку Мора, который вслед за Платоном «предусмотрел», слова одного из героев Солженицына, о классе рабов, обязанных выполнять трудную черную работу. Вопрос обобществление жен и детей Платона также вызовет в литературе различное художественное разрешение и многочисленные рассуждения от одобрительных до гротескно-ироничных. Хотя Платон исходит из самых добродетельных побуждений, и его философские размышления далеки от однозначности. Так, в трактате о любви «Пир», затем в диалоге «Федр» Платон последовательно излагает свое философское отношение к Эроту, где обозначает два начала: одно – любовное чувство в соответствии с природным началом человека, зачастую берущим вверх над разумом; другое – то же любовное чувство, но способствующее человеку достичь духовных высот, то чувство, что позволяет человеку в творческих поисках сравняться с божественными творениями.
Кроме того, великие утописты вслед за Платоном же пытались и по-настоящему претворить утопию в жизнь. За это и сам Томас Мор, и Т.Кампанелла подверглись казни. Почему говорим вслед за Платоном? Потому что в жизни Платон пытался реализовать свои философские взгляды относительно государственного устройства при дворе царя Диона в Сиракузах, в Сицилии. Дион, вдохновленный Платоном, решил осуществить конституционные реформы, он стремился избежать тирании, но непонятый и непринятый своим народом был изгнан за пределы родины, а впоследствии убит. Сиракузский царь разделял с Платоном его идеалистические планы, в частности, подобные положения в сочинения «Государство»:
Свободным или рабским ты назовешь государство с тираническим строем?
Как нельзя более рабским…
Богатым или бедным бывает по необходимости тиранически управляемое государство?
Значит и тиранически управляемой душе приходится неизбежно быть всегда бедной и неудовлетворенной.
Да это так.
Что же? Разве такое государство и такой человек не преисполнены неизбежно страха?
И даже очень.
Где еще, в каком государстве, по-твоему, больше горя, стонов, плача, страданий?
Глядя на все это и тому подобное, я думаю, ты решил, что такое государство – самое жалкое из государств?
Даже очень верно».
Идея справедливого государственного правления нераздельно связывается в произведениях Платона с идеей разделения труда: каждый человек должен заниматься только тем делом, которое он в точности знает. Данная тема, или идея видна уже в раннем произведении Платона – в «Ионе», время создания которого точно не устанавливается – то ли до смерти Сократа, то ли после его смерти. В обычной своей манере изложения – в форме диалога Платон повествует о встрече Сократа с рапсодом Ионом, который возвращается после состязания рапсодов в честь врачевателя Асклепия, что удивило учителя Платона. Сократ стал спрашивать рапсода о том, что такое искусство, предполагая под этим понятие о профессионализме. С точки зрения Сократа, героя произведения, искусство – это область творчества, прекрасно исполняемое человеком и что каждое дело (искусство) есть «знание иных вещей» и здесь речь идет не только об искусстве как таковом, но и об искусстве – профессии «возничего», рыболова, прорицателя, женщины-пряхи, раба-волопаса» и т.д. (Н.В. Мотрошилова). Сократ в диалоге с Ионом взывает к имени Гомера, владевшего до тонкостей искусством, которым обладал.
Платон последовательно проводит в сочинениях мысль о разделении труда как первоначалу справедливого государственного устройства. Так в «Протагоре» он, взывая к афинской демократии, обвиняет ее в непрофессиональном ведении государственных дел: «Когда же надобно совещаться о чем-нибудь касающемся управления городом, тут всякий, вставши, подает совет, будь то плотник, медник, сапожник, купец, судовладелец, богатый, бедняк, благородный, безродный. И никто его не укоряет, как того, что, не получив никаких знаний, не имея учителя, такой человек решается все же выступать со своим советом…»
Идея Платона в том, что люди – мастера свого дела, если будут жить по «закону цивилизованной агоры» (агоры – не просто рыночная площадь, а социальное пространство взаимообмена ценностями, то будет достигнута гармония в государственном устройстве.
Одно из своих сочинений «Законы» философ-писатель не завершил - и этому находится философское объяснение (по Платону же): нет абсолютных истин, все в мире относительно, однажды изложенная мысль не является аксиомой.
Таким образом, значение Платона, его влияние как философа, писателя, на последующее развитие литературы несомненно. В его творчестве удачно сочеталась ясно излагаемая философская мысль с зарождающимися художественными приемами и способами. Произведения Платона оказываются художественной вершиной аттической прозы.
Последователь Платона Аристотель занимался вопросами политики, философии, поэтики, риторики, логики, психологии, этики. Аристотель преодолел идеалистические представления своего учителя, размышляя о материалистическом возникновении мира. Однако ни тому, ни другому ученый не отдавал приоритет. Философ полагал, что каждая вещь в мире материальна и идеалистически значима.
Рассуждения Аристотеля касались прежде всего человека. Философ считал, что человек - уникальное создание природы, единственно способное из высших существ сделать свою жизнь счастливой, прекрасной, полезной. Философские взгляды ученого изложены в трудах «Политика», «Метафизика», «Этика», «Риторика», «Физика», «О душе», «О животных». «О небе», «Метеорология». Особые требования Аристотель предъявлял искусству, изложенных в сочинениях «Риторика» и «Поэтика».
«Поэтика». В трактате изложены эстетические принципы Аристотеля о природе искусства. В первую очередь Аристотель рассматривает понятие красоты. Философ по-новому осмысливает сущность прекрасного. В трудах Платона и Сократа этико-эстетический принцип рассматривается как понятие добра, обозначается термином «калокагатия» (совершенство духовно-нравственного и физического в человеке). Платон считал основной функцией искусства механическое копирование мира, отрицая творческое начало в искусстве. Аристотель выдвигает теорию мимесиса – художественного подражания природе «предметами подражания», «средствами подражания» и «способами подражания». Принципы обобщения и художественного вымысла отличают художественное подражание природе от простого копирования.
Аристотель создает основы родо-жанровой классификации искусства, выделяя три рода литературы - лирику, эпос и драму, выдвигая на первое место среди жанров трагедию. Трагедия сочетает свойства эпоса, лирики, но имеет в отличие от данных жанров «наглядное изображение». Аристотель подчеркивает следующие параметры трагедии: 1. предмет подражание – «действие, важное и законченное, имеющее определенный объем»; 2. средство подражания – «речь, различно украшенная»; 3. способ подражания – «действие, а не рассказ».
Основную роль в «подражании действию важному и законченному» Аристотель возлагает на фабулу, которая должна быть «идейно законченной и целостной». В фабуле Аристотель выделяет важные композиционные этапы- перипетию и узнавание. Перипетия – «перемена событий к противоположному». В трагедии это переход от счастья к несчастью, в комедии наоборот. Аристотель требовал естественного перехода, жизненного, легко узнаваемого, поэтому особенно ценил перипетии в трагедии Софокла «Эдип-царь». Требования естественности, жизненности Аристотель предъявляет и к узнаванию. Узнавание должно иметь логическую концовку, при этом естественную, а не искусственную. Перипетия и узнавание должны исходить из самой структуры фабулы.
Другим немаловажным фактором трагедийного действия Аристотель называет характеры. В построении характера Аристотель выделяет четыре момента: 1. благородство; 2. соответствие характера действующему лицу; 3. правдоподобие характера; 4. последовательность героя в мыслях и действиях.
Следующий фактор трагедии - речь, словесная форма действенного изображения. Речь должна быть одновременно возвышенной и простой, искусно «украшенной», наполненной выразительными средствами речи, прежде всего метафорой. Драматические
Аристотель вводит термин «катарсис» как духовное, нравственное очищение души под воздействием страха и сострадания, вызываемые перипетиями самой трагедии.
из двух основных частей. Первая, произносимая предводителем всего хора, представляет собой обращение к публике от имени поэта, который сводит здесь счеты со своими соперниками и просит о благосклонном внимании к пьесе. Хор при этом в маршевом ритме проходит перед зрителями («парабаса» в собственном смысле слова). Вторая часть, песня хора, имеет строфический характер и состоит из четырех партий: за лирической одой («песней») первого полухория следует речитативная эпиррема («присловье») предводителя этого полухория в плясовом трохеическом ритме; в строгом метрическом соответствии с одой и эпирремой располагаются затем антода второго полухория и антэпиррема его предводителя.
Принцип «эпиррематической» композиции, т. е. попарного чередования од и эпиррем, пронизывает и другие части комедии. Сюда относится в первую очередь сцена «состязания», а гон, в котором часто сконцентрирована идейная сторона пьесы. Агон в большинстве случаев имеет строго каноническое построение. «Состязаются» между собой два действующих лица, и спор их состоит из двух частей; в первой ведущая роль принадлежит той стороне, которая будет побеждена в состязании, во второй - победителю; обе части симметрично открываются одами хора, находящимися в метрическом соответствии, и приглашением начать или продолжить состязание. Встречаются, однако, сцены «состязания», отклоняющиеся от этого типа.
Типическим для «древней» комедии можно считать нижеследующее построение. В прологе дается экспозиция пьесы и излагается фантастический проект героя. За этим следует парод (вступление) хора, живая сцена, часто сопровождающаяся свалкой, где участвуют и актеры. После агона цель обычно достигнута. Тогда дается парабаса. Для второй половины комедии характерны сценки балаганного типа, в которых изображаются благие последствия осуществления проекта и спроваживаются различные докучливые пришельцы, нарушающие это блаженство. Хор здесь уже не принимает участия в действии и только окаймляет сценки своими песнями; следи них часто встречается эпиррематически построенная партия, неудачно именуемая обыкновенно «второй парабасой». Заканчивается пьеса процессией комоса. Типическая структура допускает различные отклонения, варианты, перестановки отдельных частей, но известные нам комедии V в., так или иначе, к ней тяготеют.
В этой структуре некоторые моменты представляются искусственными. Есть все основания думать, что исконным местом парабасы было начало пьесы, а не ее середина. Это позволяет предполагать, что на более ранней стадии комедия открывалась выходом хора, как это имело место и на первых этапах трагедии. Развитие связного действия и усиление партий актера привели к созданию пролога, произносимого актерами, и оттеснению парабасы к середине пьесы. Когда и как создалась рассмотренная нами структура, неизвестно; мы застаем ее уже в готовом виде и наблюдаем лишь ее разрушение, дальнейшее ослабление роли хора в комедии.